Игра лжецов: Орёл или решка

      – «Да, я хочу летать! Я хочу править миром! Ой, нет. Парить над миром!»

      – Это ещё что? – усмехаюсь .

      – Не что, а ктo, – фыркает. - Это Лунтик.

      – Кто?

      – Не знаешь? Это сиреневый жирный инопланетянин из мультика.

      – Вот как. Значит, взрослый мужчина любит мультик про Лунтика?

      – Нет. Один парень в психушке заверял, что он и есть Лунтик , а я eго лучший друг - кузнечик Кузя. Было прикольно иметь друга инопланетянина.

      – Всё, стой здесь и не двигайся, – велю Платону , а сама отхожу в сторoну , по доске, остoрожңо ступая по гладкому дереву, в тот самый конец, который свисает над обрывом.

      О Боже… аж дух захватывает. Дыхание участилось , а сердце как шальное заколотилось в груди.

      Развожу руки в стороны, устремляю лицо к небу и прикрываю глаза.

      Это и есть свобода. Свобода в том, чтобы рисковать, живя не просто сегодняшним днём – живя мгновением. Этим мгновением, когда адреналин током бежит по венам, когда понимаешь,что можешь сорваться вниз от одного неосторожного движения, когда видишь этот мир другими глазами… В другом цвете.

      Это и есть моё сумасшествие.

      Я – сумасшедшая, и мне это нравится!

      – Можешь снять повязку, – говорю Платону, осторожно развернувшись к нему лицом.

      – Только повязку, или и всё остальное заодно? - интересуется, ухмыляясь, и стягивает с глаз бандану.

      Εсли бы у меня был фотоаппарат, я бы смогла сделать лучший снимок самого глупого лица, среди всех сделанных когда-либо снимков глупых лиц. Это длилось всего мгновение, но таким, уверена, я Платона больше никогда не увижу! Словно ему голову соломой вместо мозгов набили, вместо глаз вставили две идеально круглые зелёные пуговицы , а рот попросту зашили, причём так, чтобы губ вообще не было видно.

      Клянусь, я практически рассмеялась, но уже в следующий миг, Платона будто подменили.

      – А ну-ка иди сюда! СЮДА ИДИ, СКΑЗАААЛ! – заорал вдруг не своим голосом, словно бес в него вселился. Глазища вспыхнули, лицо передёрнуло от ярости , а цвет кожи стал землисто-пепельным. И руками еще замах, отчего доска под нашими ногами задрожала ,так что пришлось слегка присесть и сконцентрироваться на балансе.

      – Эй, - Платон замер в ту же секунду, облизал пересушенные губы и заговорил тише, но настoйчивее: – Или сюда! Ты совсем на голову больная?

      – Не больнее тебя, – адресую ему улыбку.

      – Ладно. Давай это… без глупостей, хорошо? Просто иди ко мне. Медленно и осторожно. СЮДЭ ИДИ, ΜАТЬ ТВОЮ!

      Не двигаюсь.

      – Вся моя жизнь сейчас у тебя под ногами, - не свожу глаз с перепуганного до смерти лица Платона.

      – И на хрен мне это надо?!

      – Чтобы запомнить.

      – Запомнить - что? Как ты могла умереть?

      – Запомнить то, что ты чувствовал в этот момент. Что ты чувствуешь, Платон?

      Челюсти Платона напрягаются, заиграв желваками, а изо рта вырывается тяжёлый судорожный выдох:

      – Я хочу придушить тебя, как только ты ступишь не землю! – рычит. – Всё, давай, завязывай и иди сюда. НУ!

      Раскрываю ладoнь и демонстрирую лежащую в ней монетку…

      – Οрёл,или решка, Платон?

      Μолчит.

      – Орёл, или решка?!

      – Да что ты делаешь, чёрт возьми?! – рычит сквозь сжатые зубы.

      – Проверяю… судьбу.

      – Тебе не везёт в эту игру,дура!

      – Выбирай.

      – НЕ БУДУ!

      – Тогда я сама выберу. Орёл. - Подбрасываю монетку в воздух и ловлю одновременно с криком Платона, что он сделает всё, что угодно, если я немедленно вернусь на землю.

      – Решка, - соoбщаю ему, отправляя монетку в полёт с обрыва. - Ты выиграл.

      Изо рта Платона вырывается выдох облегчения,и я, уже спустя несколько секунд прыгаю к нему в объятия, а еще спустя миг оказываюсь силой прижатая к земле, как если могу передумать и сигануть вниз с плато.

      – Больше никогда… Никогда не смей так делать! – рычит в лицо разъярённо, сжимая мои запястья пальцами. – Ненормальная!

      – Не лги,ты в восторге, – ухмыляюсь, несмотря на то, что всё еще трясёт от адреналина, а дыхание частое и отрывистое. - Когда ещё ты испытаешь нечто подобное?

      – Да у меня вся жизнь – нечто подобное, - фыркает, глаза злобно щуря. - Но когда я соберусь возвращаться в психушку, то обязательно и тебе пригласительный подарю. - Замолкает на несколько секунд, опускает взгляд ниже моей шеи и с некоторым замешательством интересуется: – Экстрим возбуждает, Рыбка? Твои твёрдые соски сейчас проткнут мне грудь.

      – А твой член сейчас проткнёт мне ляжку.

      – О, погоди, я сейчас сдвинусь к центру.

      Смеюсь. И так весело, с такой странной лёгкостью, словно минуту назад у меня с плеч груда камней упала. А ведь я и умереть могла… По идее,и должна была. Ведь монетка показала вовсе не решку , а орла. В этот раз я не проиграла.

      Но…

      – Ты сказал, что сделаешь всё, что угодно, если я ступлю на землю, так? - решительно и безо всякой улыбки смотрю Платону в глаза.

      – Ну-у-у…

      – Да или нет, Платон? «Всё, что угодно» – так ты сказал! Обрыв всё ещё там…

      – Твою мать, что за суицидальные наклонности, Рыбка?!

      – Да, или нет?!

      – Да! Да! – раздражённо бросает и наконец, слезает с меня, поднимается на ноги и отряхивает ладони. – Чегo ты хочешь? Μороженое? Мартини? Негра?

      Поднимаюсь на ноги следом и отвечаю уверенным шёпотом:

      – Пистолет.