Читаем Игнач Крест полностью

«Вот оно! Все из-за этого проклятого монастыря. Я недооценил силу духа этих служителей урусского бога, их военной выучки и оставил их у себя в тылу», - догадался наконец Субэдэй.

И он был прав - именно игумен Ферапонт и его братия не только отбили первый натиск врага, но смогли продержаться еще десять дней!

…Темник Бодончар поскакал по льду Тверцы к войску на другом ее берегу. Взять монастырь он давно поручил храбрецу Даритаю, к которому и направился в первую очередь. «Стареет баатур, - думал он, - торопится, хочет, видать, успеть выполнить наказ Чингиса и завоевать вселенную. Не жалеет людей, а из моих десяти тысяч чэригов осталось не больше восьми тысяч… Обо всем забыл старик, кроме войны. Не терпит роскоши и излишеств, не возит с собой ни жен, ни наложниц, да и в еде и питье воздержан. Единственная жена, которая его в походах сопровождает, - бамбуковая жена*, - криво усмехнулся Бодончар, и его тонкие черные брови, прямые, как стрелы, удивленно изогнулись над щелками глаз с набухшими веками. - Видно, Субэдэя какой-то внутренний жар снедает. Да и рука ослабела». - И ноян невольно потрогал плечо, по которому пришелся удар плетью.

____________________

* Б а м б у к о в а я ж е н а - ствол бамбука длиной около метра с отверстиями по всей поверхности. В жаркие дни этот ствол берут в обнимку и так спят. Даже в сильную жару воздух внутри ствола остается холодным, и на спящего веет прохладой из отверстий.

Пока Бодончар скакал к монастырю, тысячи огненных стрел с привязанной и подожженной паклей опустились на соломенные и покрытые дранью крыши посада. Ветер раздувал огонь, и пожар стал быстро шириться. Только каменная церковь Борисоглебского монастыря да окружающие его высокие стены из толстенных бревен не хотели загораться.

Храбрый воин джаун-у-ноян Даритай, за войском которого тянулись, громыхая, арбы и верблюды с вьюками, стоял все еще под закрытыми воротами монастыря. Толмач давно перевел приказ открыть их, но вместо ответа поднялась только многоцветная шелковая хоругвь с изображением двух всадников. Толмач объяснил, что это христианские святые мученики Борис и Глеб. Они были изображены рядом - один на белом, другой на саврасом конях - облаченными в бранные доспехи, с узорчатыми красными плащами поверх, с длинными и тонкими копьями, под железными остриями которых развевались красные флажки. Когда ветер колебал хоругвь, казалось, что братья скачут. Даритай посмотрел вверх, поддерживая на голове круглый приплюснутый железный шлем. Умный должен был бы понять это предупреждение. Даритай не был дураком, но гнев и привычка к безропотному повиновению врага омрачила его разум. Он помчался во главе своих нукеров к воротам и тут же упал бездыханным, со стрелой в сердце, умело направленной из бойницы башни, нависающей над воротами.

***

Настоятель Борисоглебского монастыря Ферапонт в молодости был лихим новгородским молодцем Федотом. Немало походов совершил он на быстроходных челнах, под парусами и на веслах, верхом и пешком на югру и емь*, на карелу и водь*, на Литву да и на самих ливонцев. Может быть, и по сей час рубился бы он, расширяя новгородские владения, добывая Господину Новгороду имение, а себе славу, а может, давно уже был бы зарыт, посеченный врагами, да внезапно нагрянула на него непоправимая, тяжелая беда, круто изменившая всю его жизнь.

____________________

* Е м ь - древнее название финнов.

* В о д ь - угро-финская народность, обитавшая в местах, примыкавших к Финскому заливу.

Разразившийся в Новгороде мор в одночасье унес всю его семью: мать, двоих детей, жену. Заболел и чуть не преставился и он сам. Когда он лежал в беспамятстве, его сочли мертвым, свезли и бросили в скудельницу*. В ожидании все новых и новых трупов их не закапывали. Ранним росным утром, придя в себя, Федот с трудом выбрался из-под груды мертвых тел. Он посчитал все происшедшее знамением свыше и побрел куда глаза глядят…

____________________ <p><strong>* С к у д е л ь н и ц а - братская могила. </strong></p>

Через несколько дней, ослабев от болезни и голода, он упал на берегу Тверцы, возле Торжка, где его и подобрали монахи Борисоглебского монастыря. Они выходили его, а когда Федот поправился, рассказали ему историю монастыря, который возник на месте странноприимного дома, построенного на берегу Тверцы еще конюшим Ефремом, переселившимся в Торжок после злодейского убийства сыновей святого Владимира, благоверных Бориса и Глеба. В 1038 году Ефрем основал монастырь и возвел в честь святых мучеников каменный храм с одним куполом; было это ровно за двести лет до прихода под Торжок татарского войска.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза