Идеальное убийство

Сегодня уже 8 сентября, а проехали всего ничего, до места назначения больше половины пути. А тут ещё пошли места, прославленные декабристами. Так что двигались с черепашьей скоростью. У Калачёва, как у допущенного к телу, появилась новая обязанность. Княжна ежедневно перед ночлегом принимала душ. И Егор, пока грелась вода, устанавливал переносной душ. Три лёгких пластиковых кольца – каркас. Эти кольца соединены тонкой непрозрачной материей. Всё это растягивается в такую колбасу, которую надо было подвесить к дереву. После душа подавал женщине махровый халатик, и она шла в палатку, где забиралась в спальник греться. Потом ужин, уборка, мытьё посуды, и время как раз подходило к полуночи. В это время Грувер уже спал, а Егор, приготовив всё для завтрака, тоже отправлялся в палатку и засыпал в слабой надежде, что Анастасии не появится. Но княжна, следуя только ей понятным правилам эксперимента, приходила тогда, когда Егор уже крепко спал. Ещё не проснувшись, он выползал из тёплого спальника, уступая место любовнице. Через десять минут она снова покидала палатку. Когда Егор, наконец, согревался, сон наваливался мгновенно, и, кажется, длился всего несколько минут. Мобильник в кармашке палатки противно пикал, сообщая, что уже восемь утра, и пора вставать. Что и говорить, путешествие превратилось в одно сплошное испытание, и Калачёв мечтал, чтобы оно поскорее закончилось. Он, конечно, мог психануть, отказаться от денег и гнать вперёд, высадив американцев где-нибудь в Чите, но не позволяла гордость. Если разобраться здраво, то ничего трудного ещё и не было. Только замучила изжога от непомерного употребления тушёнки. А без неё никак, мясо есть мясо. Иначе сил не хватило бы на ежесуточный любовный подвиг. И не было сил сказать твёрдое «нет», доказывая непонятно что непонятно кому – то ли себе, то ли американке. Ему казалось, что женщина удовлетворенно улыбнётся улыбкой победительницы, когда он скажет: «Не могу, сил больше нет». Какое-то тупое мальчишество с его стороны. И всё это показалось глупым и незначительным, когда 13 сентября они встретились с древним «Лаурелем». Вот и не верь после этого в приметы.

Грязно-белая машина догнала их, когда Чита осталась далеко позади, и на дороге опять стало пустынно. Всё бы ничего, но в люке торчал явно пьяный мужик в камуфляжной куртке, размахивающий «калашниковым». «Лаурель» почти сравнялся с ними, и мужик автоматом показал, мол, остановитесь. За рулём была Анастасия, которая классно водила, и вождение ей явно нравилось. Она ежедневно часа на два, а то и на три бралась за руль. Женщина вопросительно посмотрела на Егора. Он мгновенно понял, что шутками здесь и не пахнет, выкрикнул ей в испуганное лицо:

– Держи середину, не пропускай его вперёд.

Княжна послушно выполнила приказ, добавила газ, чётко заняв середину дороги. Сзади прострекотала автоматная очередь, а пули, срикошетив от асфальта, унеслись вперёд по дороге, и Егор понял: нельзя останавливаться, надо немедленно что-то делать. В следующую секунду рванул крышку бардачка – пистолет удобно лёг в руку. Как только появится капот чужой машины, надо всадить пару пуль в двигатель – на скорости преследователи не сразу поймут, что произошло, почему заглохла машина. Теперь всё зависит от женщины. И чтобы та сдуру не нажала на тормоз, скомандовал:

– Добавь газ! Держи сто двадцать!

Он увидел, что через восемьсот метров дорога довольно резко поворачивает вправо. Скатился с сиденья на пол, открыл дверцу, придерживая её за угол левой рукой. Через мгновение скорость стала падать – княжна входила в поворот. Но и капот чужой машины слева не появился. Опять взвыла турбина. Скорость снова перевалила за сотню. И только Егор хотел приподняться, глянуть, что там впереди, как по дороге, близко от колес, снова сыпанули пули. Вот уроды, чуть ближе, всего на какие-то сантиметры, и они улетели в кювет. И тут грязно-белый капот преследователей появился в прицеле пистолета. Княжна добавила скорость, но «Лаурель» медленно обгонял. И не было у Анастасии возможности занять середину дороги, упустила момент. Что он мог сделать в этот момент? Только снова заорать во все горло:

– Держи руль крепче. Приготовься!

И всадил три пули в правое переднее колесо легковушки. Почему не стрелял по капоту, он в этот момент не знал. Потом, вспоминая всё произошедшее, честно признался себе, что сразу хотел стрелять именно по колесам.

Выстрелы прозвучали совсем негромко. Весь звук ушёл наружу, так как при выстреле он вытянул руку ближе к цели. Что произошло с преследователями, он не видел. Пока поднялся с пола, пока опускал боковое стекло, их машина нырнула за поворот. Всё видел Грувер, а Анастасия немного, через зеркало заднего вида. Она плакала и кричала:

– Надо остановиться, помочь людям! – Но сама продолжала давить на газ.

Егор положил ладонь ей на плечо, сказал тихо, почти нежно:

– Останавливайся.