Идеальное совпадение

Едва по коридорам разнесся часовой бой, оповестивший об окончании лекции, я подхватила вещи и, не дожидаясь подругу, бросилась в центральный холл – проверить расписание занятий у магистериума. Заметное издалека объявление, написанное вычурными буквами, оповещало, что в Элмвуд приехал какой-то стихийный маг и читал лекции в центральном лектории.

Я появилась в нем практически перед перерывом. В огромном помещении, гулком, холодном и залитом прозрачным дневным светом, стоял сдержанный гул. Повезло, что лектора не было.

Ваэрд обнаружился быстро (не то чтобы он прятался). Он сидел в третьем ряду и, скрестив руки на груди, с любопытством следил за моим появлением. Сердито нахмурившись, я поднялась по ступеням, остановилась возле его стола.

– Доброе утро, Адель, – с улыбкой поздоровался он на шай-эрском.

– У тебя оно доброе? – издевательски протянула я. – Видимо, твой пробуждающий шар не заорал мужским голосом посреди лекции по общей магии.

– Зачем ты взяла на занятия шар? – искренне удивился Гаррет. – Засыпаешь?

– Прикончу, Ваэрд! Возьму и прикончу тебя! – процедила я сквозь зубы, выуживая из сумки злосчастный артефакт, и бухнула его на исписанный до половины лист.

Шар покатился по крышке, сорвался с края и упал в подставленные ладони северянина.

– Чтобы к вечеру он снова кукарекал! – приказала я.

– Как прошел вчерашний девичник? – спросил Ваэрд, крутя сферу в руках. – Было весело?

– Уверена, Илайза уже прислала тебе длинный и подробный отчет, – отозвалась я и поставила перед ним термос: – Бурда, которую вы здесь называете кофе. Черная, несладкая.

– Спасибо.

– Не за что. Цени и наслаждайся!

– Получу удовольствие от каждого глотка, – с широкой улыбкой пообещал он.

Я собралась уйти, даже спустилась на ступеньку, но все равно вернулась. Все-таки Норсент превращает меня в бесхребетную идиотку! Вытащила из сумки маленький бумажный пакет с простеньким перекусом и положила рядом с термосом.

– Это хрустящий картофель из Шай-Эра. Не знаю, любишь ли ты острое, но уверена, что позавтракать не успел. – Я сердито поправила сумку на плече и бросила напоследок: – Удачи! И никаких монологов в моем пробуждающем артефакте!

– Тебе не нравится мой голос?

– Нравится! – неожиданно даже для себя рявкнула я, смущенно огляделась по сторонам, осознавая, что на нас без стеснения смотрят, и сдавленно добавила: – Но утром я предпочитаю слушать птичье пение.

– Он кукарекал, – с трудом сдерживая смех, напомнил Гаррет.

– А петух, по-твоему, не птица?!

Перед занятием по диалекту я нервничала и на последних секундах пыталась повторить вызубренные накануне слова. Как водится, если что-то долго учить, то в итоге вообще ничего невозможно вспомнить.

Вместо столбиков глаголов, написанных моим, прямо скажем, не самым аккуратным почерком, перед глазами стояло улыбающееся лицо Гаррета. Яркая фантазия не позволила сосредоточиться на важных вещах. Например, на словарном диктанте и оправданиях, почему проклятые северные поэты, за каким-то демоном насочинявшие кучу стихотворных томов, до сих пор не описаны в эссе.

– Учишься, зубрилка? – раздался над макушкой знакомый голос.

С туманным взглядом я подняла голову и обнаружила Гаррета во плоти. В голове вдруг что-то щелкнуло, окончательно выбивая последние знания. В груди ухнуло, а сердце забилось с частотой, несовместимой с жизнью.

Он поставил передо мной узкий термос с пульсирующим знаком «горячо» на первородном языке, нанесенным на стенку.

– Сок аскарома с ромашкой. Я спросил у твоего лучшего друга, какой ты любишь.

На страницы раскрытого учебника лег тяжелый стеклянный шар.

– Кукарекающий шар.

Ошалело я перевела взгляд на Ваэрда. Он оперся ладонями о край стола и, склонившись, закрыл меня от остальной аудитории.

– И еще.

– Принес мне перекус? – заинтересовалась я.

– Приглашаю тебя на свидание, – проговорил очень тихо, чтобы никто не услышал. Полагаю, что в аудитории, где резко наступила мертвая тишина, услышали все.

– Сегодня вечером пойдет снег, – уламывал он. – Первый снег, Адель. Соглашайся!

По всей видимости, первый снег был связан с какой-то сугубо северной традицией. Стоило выяснить, что она значила. Может, по местным канонам, согласившись на свидание под первым снегом, я продам себя в услужение варвару и придется до конца жизни варить ему клюквенный кисель. Но противиться мягкому, гипнотическому голосу Гаррета было невозможно.

– Хорошо, – кивнула я, презрев осторожность оказаться бесплатной горничной в его ледяной юрте.

Он сжал губы, пытаясь скрыть улыбку, но она отразилась складочками на щеках, лучиками возле глаз и в самих темных глазах – тоже.

– Буду ждать тебя в холле общежития в десять. Оденься потеплее, – велел он. – До вечера.

Я проводила его ошарашенным взглядом, рассматривая широкую спину так, словно видела впервые. В голову пришла идиотская мысль, что меня больше не бесил самодовольный вид, с каким он обычно рассекал по замку.

– Что случилось? – немедленно подсела ко мне Юна.

– Вечером пойдет снег.