Идеальное совпадение

– Спорим, ты думаешь, почему я не предложила тебе шейры? – вдруг произнесла северянка, с любопытством изучая мою реакцию.

Реакция себя ждать не заставила: я подавилась вином. Аккуратно поставила бокал на белую скатерть и вытерла рот салфеткой.

– В прошлом я так и поступила бы: попыталась бы от тебя откупиться. Пойми меня правильно, дорогая. У тебя резкое имя, неподходящее происхождение и ты шай-эрка.

– Почему вы передумали? – с прохладцей в голосе спросила я.

Илайза расхохоталась:

– Пощади мои материнские чувства и скрой разочарование хотя бы из вежливости!

Из вежливости? Да я весь день демонстрировала свои лучшие манеры! Но коль все равно прокололась, то бессмысленно изображать тихоню. Нутро по новому лекалу за пару часов не перекроишь.

– Ты действительно взяла бы деньги?

– Какой смысл обсуждать, если вы мне их не дали, – пожала я плечами.

– Мне любопытно, на что ты их собиралась потратить.

– На благотворительность. В Шай-Эре ценится, когда к личной грамоте приложены сертификаты о добрых делах. Я не помогаю в приютах и не участвую в организации благотворительных балов в академии. Скажу больше, я в принципе не люблю балы и никогда на них хожу. Так что подарить кому-нибудь деньги – отличный вариант. Тем более, мне не пришлось бы напрягаться, чтобы их заработать. Никаких моральных метаний! У нас с Гарретом все равно нет отношений. Вас запутали простые сплетни.

Илайза внимательно выслушала тираду, пожалуй, самую длинную из тех, что я позволила себе в присутствии этой женщины, и спросила:

– Он считает так же?

– Кто? Гаррет? Насколько я знаю, он неплохо относится к благотворительности. Клянусь, из чувства справедливости, я добавила бы в сертификат его имя.

– Не о том, – отмахнулась она. – Он тоже считает, что у вас нет отношений, или ты делаешь вид, что у вас их нет?

Я не нашла чем ответить, только промычала:

– Ну…

Мигом вспомнились все сугубо интимные моменты, что случились у нас за последние дни. Когда в библиотеке, не отрывая взгляда от книги, он взял мою руку и долго-долго согревал озябшие пальцы в теплой ладони.

– Сегодня я видела, как он на тебя смотрит. Впервые за долгое время его глаза горели. – Илайза помолчала. – Он рассказывал, почему отложил окончание магистериума на год? Вряд ли. Северяне слишком чувствительны в вопросах магии и лишний раз о ней не говорят. Наш Гаррет практически утерял связь со стихией.

Хорошо, что я ничего не жевала, иначе опять подавилась бы!

– Но он при мне призывал стихию. И это было поразительно! – не стала я скрывать, что до сих пор восхищена той демонстрацией.

Понятия не имею, как жить, если магия перестанет подчиняться, отзываться на призыв или вообще – не дай божественный слепец! – исчезнет. Это как до конца жизни лишиться одного из органов чувств. Жить можно, но захочется ли? Лучше вовсе не знать магии, чем знать, а потом потерять.

– Худшее позади, он справился, – легко согласилась женщина. – Проблема вовсе не в умениях, не в силе и даже не в силе духа. Злому сердцу стихия подчиняется, но истерзанного – просто не слышит…

В Элмвуд мы въехали в потемках. На центральной лестнице горели фонари, светился циферблат академических часов на башне. Подсвеченная снизу драконова химера агрессивно изгибала шипастый хребет, словно приготовилась напасть на поздних гостей.

Мы пересекли въездную площадь, прокатились по аллее и нырнули под арку, ведущую к общежитиям.

– Спасибо за поездку, – вежливо поблагодарила я.

– В следующий раз приезжай в поместье вместе с Гарретом. Его отец хочет с тобой познакомиться.

Отклонить приглашение в лоб было как-то неловко.

– Благодарю. Всего доброго.

Лакей открыл дверцу, и я уже собралась сбежать из кареты, но Илайза вдруг заставила его снова нас запереть. В голове возникла странная мысль, что мачеха Гаррета передумала меня любить, сейчас похитит и прикопает в каком-нибудь лесочке. Или все-таки предложит деньги.

– Позволь кое-что сказать, Адель. Гаррет сложный, и он без колебаний сжигает мосты. Отпускает людей и начисто вычеркивает их жизни. Это странная форма жестокости, которая мне никогда не будет понятна. Поэтому, если вдруг ты захочешь уйти, то придумай сотни причин, чтобы остаться. Он не попросит вернуться и никогда не остановит. Ни разу этого не делал.

Мне было неловко ответить, что инструкцию по применению к сложному Гаррету Ваэрду прислали не по адресу.

– Иди скорее домой, – кивнула она. – На улице холодно.

Помнится, по возращении я планировала прикончить Гаррета, но после целого дня, проведенного с его мачехой, даже преисполнилась к нему сочувствием. Илайзы было не просто много, а чудовищно много.

С гудящей головой я поднялась к себе в комнату, обнаружила, что дверь заперта, и вытащила из кармана пиджака ключ. В замочную скважину он не поместился.

– Юна, ты дома? – постучалась я.

– Да! Я… подожди! – крикнула она изнутри. – Сейчас оденусь.

Соседка открыла и с нервной улыбкой подвинулась в дверях, пропуская в озаренную одним тусклым ночником комнату. Обычно она под ним читала.

– Почему сидишь в потемках? – не поняла я, зажигая лампу на потолке.