Идеальное совпадение

– И ты лучше займись своими делами, Адель! – отбрил он.

– Боюсь, что я сейчас занимаюсь своим делом.

– Чужая личная жизнь веселее стихийной магии, я прав? По крайней мере, в чужих бедульках можно разобраться.

Я почувствовала, как меняюсь в лице.

– Эй, Мейз Эйбл! Не знаю, какая химера тебя сегодня покусала, но мог бы ты не вести себя, как высокомерный гаденыш?

Мы встретились глазами. Лучший друг со всеми держался заносчиво, даже в детстве разговаривал так, будто был самым умным ребенком во всем Шай-Эре, но до откровенной грубости ему не позволяло опускаться воспитание.

– Я понимаю, Адель, почему ты стараешься доказать, что Ваэрд ни при чем – хотя это очевидно всем, кроме твоей подруги, – но меня эта история изрядно достала! – Он с грохотом отодвинул стул, проскрежетав ножками по полу. – И кстати, у тебя завтра распределительный практикум по зельеварению.

– Помню, умник! – из чистой вредности соврала я.

Мейз бросил последний ледяной взгляд на Юну, заставив ту съежиться, и под гвалт голосов направился к выходу. От его высокой худой фигуры словно исходили волны раздражения. Когда он скрылся с глаз, я потерла переносицу и пробормотала:

– Проклятие! Совершенно забыла про химерово зелье!

На первом практикуме слушателей курса делили по ступеням мастерства. Как бы смешно ни звучало, меня охватывал вящий ужас от перспективы попасть не к мастерам, а в подмастерья.

В десятом классе я позорно провалила распределение. Отец тогда сказал, что родители гордятся успехами и победами детей во сто крат больше, чем своими собственными, но в тысячу раз сильнее переживают неудачи. Безусловно, он не ронял скупую слезу в платочек за запертой дверью своего кабинета, однако был сильно расстроен.

И в двадцать лет я по-прежнему, как в детстве, трепетала от мысли, что разочарую человека, поддерживающего меня в любых начинаниях. Даже в самых безумных! Таких, как переезд в Норсент.

В академическую оранжерею отправилась наудачу, ожидая прийти к закрытой двери, удариться о нее лбом и с осознанием собственного ничтожества потрусить в общежитие. На улице стоял холод, как в конце октября, а с наступлением темноты на Элмвуд и вовсе опустилась ледяная влажная пелена. Она словно появлялась вместе с глубокими тенями, когда гас дневной свет.

Спрятав руки поглубже в карманы теплого плаща, фактически перебежкой я добралась до оранжереи, отдельно стоящего здания со стеклянным куполом и парой хозяйственных пристроек.

Сразу за ней проходила высокая замковая стена, а дальше тянулся лес, пересеченный, как кривым шрамом, узкой злой рекой с каменными уступами и пенистой водой. Кажется, в тишине, царящей в стороне от общежитий и учебных корпусов, можно было расслышать сердитый шелестящий голос ледяной воды.

Как ни странно, но в окнах оранжереи горел свет. Я потянула на себя дверь и проникла во влажное тепло, пахнущее зеленью и сырой землей. Стянув с головы капюшон, огляделась вокруг, прошлась по узенькой дорожке между ровными рядами лечебных травок.

– Добрый вечер! – громко поздоровалась я на диалекте, стараясь привлечь внимание.

– На сегодня посещения уже закончились, – раздался откуда-то из-за высоких зарослей мужской голос.

– Но дверь открыта, – принялась спорить я, понимая, что вряд ли успею собрать длинный список лекарственных трав, необходимых для папиного авторского энергетика. Можно было воспользоваться засушенными заготовками, но зелье из полуфабриката вряд ли поможет мне попасть в мастера. В процессе варки оно теряло большую часть волшебного тонизирующего эффекта.

– Так и знала, что ты забыл запереть засов! – забранился женский голос. – Проверь!

Из-за кустов, вытирая о тряпицу измазанные в земле руки, появился Андэш в кожаном рабочем фартуке. Меньше всего я ожидала обнаружить его между кустов, грядок с аптекарскими травами и резервуарами для воды.

– Адель? – с нечитаемым выражением на лице спросил он, словно до конца рассчитывал услышать другое имя.

– Привет. – Я по-дурацки помахала рукой.

Образ Андэша-садовода никак не укладывался в голове и совершенно не вязался с тем парнем с железными мускулами, что в кратчайший срок обучал меня основам турнирной магии.

– Давай отгадаю: у тебя завтра практикум по зельеварению. – Он указал в мою сторону пальцем. – Народ собрал образцы еще до ужина.

– Просто они об отборе не забыли, – смущенно поморщилась я. – Ведь еще не все раздаточные материалы разобрали?

– Будем считать, что тебе по знакомству достались самые лучшие растения, – подмигнул Андэш. – У тебя есть список?

Я с готовностью вытащила из кармана сложенную бумажку и передала северянину. Некоторое время, нахмурившись, он изучал длинный перечень, составленный на диалекте, а я ежилась, представляя, сколько в нем грамматических ошибок.