Янтарный след

– Мне снилось, будто я иду мимо нашей рощи Тары, – начал рассказывать Коткас, окинув своего непризнанного зятя снисходительным взглядом. – На опушке стояла вот эта женщина, – он кивнул на Снефрид, – и в руках у нее был рог. Я подошел к ней. Она сказала, что ее зовут Луметахт – Снежная Звезда, – она, мол, дочь Укко-Старика и он послал ее ко мне решить дело о похищении моей сестры и восстановить честь и счастье сыновей Тарво. Она сказала, что ждет меня на Скале Богов, я, мол, должен взять ее в жены и она принесет мне больше счастья, чем было у моей сестры. На этом условии, она сказала, я смогу закончить эту распрю и моя честь не пострадает. Она дала мне выпить меда из рога, чтобы я не забыл этот сон. Я не забыл его, но не очень-то поверил, что Укко-Старик готов расстаться с одной из своих дочерей ради помощи этому… – Он еще раз взглянул на Меелита. – Я думал вызвать его на поединок, чтобы отвечал за свой поступок, как мужчина, раз уж он притязает иметь жену из такого рода, что в десять раз лучше его собственного…

– Я готов! – Меелит придвинулся к нему. – Никогда еще мужчина из Туули-поэг не отказывался защитить свою жену!

– Но теперь я вижу, что мой сон был правдив, – Коткас вновь посмотрел на Снефрид. – Я наяву вижу перед собой эту женщину… из сна. Если уж Укко-Старик желает поделиться со мной своим счастьем, я соглашусь на то, чтобы моя сестра оставалась у тебя в доме. Так и быть…

– Ты мне ничего не сказала об этом, – Меелит в изумлении воззрился на Снефрид, но лицо его заметно прояснилось.

Если женщина из березовой рощи послана сюда не как помощница, а как выкуп, то боги бесконечно к нему добры!

Снефрид старалась сохранить невозмутимость, как пристало богине, но чувствовала себя так, будто вдали от твердого берега под нею вдруг затрещал ненадежный лед. До прибытия на Скалу Богов она думала, что знает об этих событиях все необходимое и может управлять ими. Но несколько слов, произнесенных хриплым, суровым голосом Коткаса, все изменили.

А могла бы догадаться и раньше! Снефрид с самого начала знала, что Меелита привел в рощу на Дневной остров сон о богине, который увидел Арво. Из-за этого сна она и оказалась здесь, на Островной земле. И вот – второй сон, который побудил Коткаса требовать ее себе в жены. Кто-то из тех, кто способен посылать смертным сны, продолжает свою игру, и Снефрид здесь – не игрок, а игрушка.

Разом накатили унижение, возмущение и тревога – удастся ли выпутаться? При всем ее расположении к Меелиту и Вяйке платить собой за их счастье Снефрид не могла и не собиралась. Но как сказать об этом, когда Меелит смотрит на нее с радостной надеждой, а Коткас – с удовольствием будущего хозяина? Два сна, посланные двум враждующим мужчинам об одной и той же женщине, которой они до того не видели и даже не слышали о ней, были несомненным знаком воли богов. Если она откажется, эйсты ее не поймут: ведь в глазах и Коткаса, и Меелита боги сотворили ее в священной роще нарочно для того, чтобы разрешить их спор к всеобщему удовлетворению и дать Коткасу достойное возмещение за его потерю.

Пока Снефрид лихорадочно раздумывала, что ответить, Лейви вдруг приблизился и встал между нею и Коткасом, оттеснив того от Снефрид.

– Не спеши так… жених! – прорычал он. – Никто не коснется моей госпожи, пока не докажет, что может одолеть нас, ее стражей!

– Ты еще кто такой? – Коткас с вызовом глянул на него.

Он не понял речи Лейви, произнесенной, разумеется, на северном языке, но воинственный вид того сам был достаточно красноречив.

– Так он умеет говорить? – воскликнул Суло – широколицый, плотный мужчина лет пятидесяти, с почти седой бородой, немного рыжеватой на полных щеках. – Это же оборотень? Ваш человек говорил, что он не владеет человеческой речью!

– Оборотень? – повторил Коткас, невольно вытаращив глаза.

Об этом он ничего не слышал, но внешность невысокого смуглолицего Лейви, резкие черты лица и все повадки выдавали в нем существо довольно опасное, а в глазах светловолосых эйстов – и потустороннее.

– Господин наш Один дал мне речь, чтобы осадить этого удальца! – продолжал Лейви. – Отец наш Один приставил нас охранять госпожу! И всякий, кто захочет приблизиться к ней, должен сначала одолеть нас! Ты будешь биться со мной, а без этого не прикоснешься даже к ее пальцу. А если мне не повезет, то тебя ждут еще пятеро моих братьев!

Арво в нескольких словах пересказал Коткасу смысл этой речи. Хмурясь, тот упер руки в бока, давая понять, что не боится и оборотней.

– Вам меня не испугать! – Коткас бросил вызывающий взгляд на Снефрид, потом на Меелита. – Но если мне придется биться за Луметахт, то неужели этот молокосос получит мою Вяйке просто так, задаром? Пусть уж все будет по справедливости, и если я не получу Луметахт без драки, то и он не получит Вяйке!

– Если ты так хочешь, я буду биться с тобой! – горячо ответил Меелит. – Я докажу, что имею право владеть моей женой и не отдам ее никому, хоть самому Туони! Я не трусливее тебя!