Янтарный след

Когда Арво привел Коткаса с его людьми на скалу, Снефрид уже ждала его там, между Меелитом и Суло, его дядей. То, что для посещения священной рощи на Дневном острове она надела свое лучшее платье, опять сослужило ей службу: стоя перед жертвенником с рогом в руках, она видела в глазах приближающихся эйстов недоверчивое изумление. Ее синяя накидка напоминала их собственные одежды, но синевато-зеленый хенгерок, узорный красный шелк его отделки, серебряные застежки на груди, голубой шелковый чепчик, серебряный браслет с бирюзой на руке – переданный из-за моря подарок Ульвара, доказательство того, что он жив, а еще бронзовый жезл за поясом – ничего такого жители Островной земли явно еще не видели. Рослая, статная, чертами лица не похожая на местных женщин, Снефрид неизбежно должна была показаться гостьей из небесного селения.

– Вот Коткас, сын Тарво, – Арво показал ей на одного из тех, кто с ним пришел. – А это, Коткас, – на своем языке продолжал старик, – чудесная женщина, воплощение Рауни, что явилась нам в священной роще на Журавлином острове.

Мужчина среднего роста, Коткас был худощав, темно-зеленый короткий кафтан, обильно украшенный на груди нашивными бронзовыми бляшками, ловко сидел на его стройном крепком стане, опоясанном кожаным ремнем с бронзовыми накладками. На руке виднелся тяжелый бронзовый браслет, в этих краях обозначавший высокое положение воина. Взглянув на Коткаса, Снефрид поняла, почему он так неуступчив. Коткас был на пятнадцать, а то и двадцать лет старше своей сестры, а может, суровый вид насупленные брови, острый взгляд глубоко посаженных глаз и жесткие складки на щеках прибавляли ему лет. Сквозь светлую бороду просвечивал шрам на подбородке, слегка искрививший губы. Однако в глазах его отражалось то же изумление, что и других, даже еще более сильное. Глядя на Снефрид, он как будто не мог подобрать слов.

– Привет и здоровья тебе, Коткас сын Тарво! – заговорила она, делая остановки, чтобы Арво мог перевести. – Я, Меелит, Суло и все прочие люди из рода Тууле-поэг, рады видеть тебя здесь в добром здравии. Богам огорчительно, когда таких достойных людей, живущих по соседству, разделяет вражда. Боги дали нам разум и речь, чтобы мы могли обсудить все свои несогласия и найти путь к примирению и всеобщему довольству. Прими этот рог в знак нашего уважения, и давайте вместе попросим богов, чтобы дали нам мир и всеобщую радость!

Коткас подошел ближе, вглядываясь в ее лицо. Снефрид было не привыкать к пристальному вниманию, особенно мужчин, но острый взгляд Коткаса царапал ее. Он как будто оценивал ее, прикидывал, сколько готов за этот товар заплатить. В его глазах было и удивление, и небольшая настороженность, и радость, Снефрид пока непонятная. Она и без того не слишком уверенно себя чувствовала среди людей, чьего языка и обычаев не знала. А взгляд Коткаса внушал ей тревогу, вызывая неприятное чувство, что она понимает еще меньше, чем думает. Особенно он задержал взгляд на ее глазах – светло-серых, серебристых, блестящих, и в его взгляде при этом что-то дрогнуло, мелькнула даже робость, но быстро исчезла.

– Луметахт… – пробормотал он.

Сделав еще шаг, Коткас встал почти вплотную к Снефрид, так что их разделял только рог, который она держала перед собой. Он взял было рог, но так, что накрыл руки Снефрид своими, не давая ей ни выпустить рог, ни отойти. Чувствуя себя пойманной, она строго взглянула ему в глаз. Он сказал что-то.

– Ты выпьешь вместе с ним из этого рога? – перевел Арво.

– Я? – Снефрид беспокойно усмехнулась. – Неужели он думает, что здесь, на Скале Богов, ему поднесут отраву? Если он так думает, то я выпью первой.

Лейви, видя, что Коткас подошел явно ближе, чем Снефрид хотела бы, сам придвинулся и угрожающе зарычал. Коткас покосился на него, как на злобного пса.

– Он не думает, что здесь яд. Он думал раньше, что сон его лжив, – перевел Арво следующие слова Коткаса, сам удивленный. – Но сон его правдив, и он этому рад.

– Какой сон?

– Он видел тебя во сне нынче ночью. Ты явилась ему с таким же рогом и сказала, чтобы он ехал на Скалу Богов и что там он найдет тебя. Боги послали ему тебя – взамен сестры. Ты – дочь Укко-Старика, хозяйка летней росы и утренних туманов, и если он возьмет тебя в жены, то счастье никогда не покинет его род. Теперь, когда он увидел тебя наяву и убедился, что сон был правдив, он может сказать, что согласен на такой обмен!

Еще не уяснив полностью смысла этих слов, Снефрид так резко шагнула назад и почти вырвала рог из рук Коткаса, что немного меда выплеснулось и упало на каменистую, беловатую землю Скалы Богов. Такого действия своего заклятья, призванного обратить сердце Коткаса и миру и любви, она никак не ожидала.

– Расскажи яснее, что это был за сон? – К ним подошел изумленный Меелит.

Если бы он ранее не был полностью уверен, что богиня из березовой рощи сможет им помочь, то теперь убедился бы, что боги взяли дело в свои руки. Сон об этой женщине увидел не только Арво, что повел его на Журавлиный остров, но и Коткас!