Вот он, наступил наконец — долгожданный час, когда можно пустить в ход ее собственные средства, ее материалы, результаты экспедиции… выставить их против комбината.
Листы доклада перед ней, за ее спиной — таблицы.
Требуется наука? Пожалуйста. Она представит научные обоснования.
В каждом разделе — плотная вязка, статистика и специальная интерпретация, словно белая нитка и черная в ее свитерке; доклад, кажется, получился.
Разложила листы.
Все разделы достаточно убедительны… Но самое главное собрала в последний. Там — доказательства явные и неоспоримые.
Что ж, можно начинать…
— Послушайте, — сказал вдруг Шатохин, — а где доклад про донные отложения?
— Институт снял этот пункт, — ответил Свирский.
— Сокращение, значит, в повестке дня? — переспросил Шатохин.
Кудрявцев:
— Не нашли пятна…
— Значит, всю грязь за нами уже выбрали, — заключил Шатохин. — Разве на столько диссертаций грязи наработаешь…
Вот оно! Все точно. Все дословно, как она и предполагала…
Ну, ничего. Послушайте.
Начала:
— Изучение влияния сточных вод Усть-Караканского комбината на состояние бентоса…
Маленькие, едва различимые рачки были самым важным звеном хрупкой цепи, чудом установившейся когда-то в Яконуре.
Примерно на середине доклада, представив рачков с увеличенными жабрами, — Ольга сделала, как и рассчитывала, паузу.
Оглядела всех. Молчат. Так-то…
Приступила к последнему разделу.
— Численность популяций…
Численность рачков была для воды как температура для человека, она должна держаться на определенном уровне, тогда Яконур здоров; понижение или повышение означало развитие болезни.
Отправившись в экспедицию, Ольга рассчитывала не на улыбку свою, ерунда… Она включилась всерьез. Пусть для кого-то здесь игра, честолюбие, карьера, что-нибудь еще; она исполняла свой долг.
Ну — вот и оно, главное: по материалам экспедиции, численность некоторых популяций изменилась; самое существенное — в районе комбината доля одного из видов резко выросла. В чем там дело, сразу не определишь, возможно, — питание; во всяком случае, ясно: экологическое равновесие нарушилось! Специалисту понятно, что это означает.
Что ж! Теперь все. Она показала, что делают с Яконуром: природная цепь, содержавшая в порядке десяток тысяч кубических километров воды, уже начала разламываться.
Поставила точку. Достаточно.
— Благодарю за внимание…
Еще могут быть вопросы.
Снова оглядела всех.
Что это? Кудрявцев улыбается… Пустой взгляд Савчука… Да что происходит? А Шатохин, Шатохин!..
— Спасибо за содержательное сообщение, — произносит Свирский.
Вполне обычные слова. Но что же происходит?
— Разрешите мне, — говорит Кудрявцев. — Думается, я выражу общее мнение. Доктор Чалпанова представила нам обширные эмпирические материалы, в качестве которых нельзя сомневаться. Прекрасные материалы. Объем проделанной работы, методический уровень — все блестяще, безусловно блестяще… — Кудрявцев помолчал. Все ждали; Кудрявцев помолчал, затем решительно тряхнул головой и продолжал: — Но интерпретация? Верно ли доктор Чалпанова истолковала материалы своей экспедиции? Да позволено будет мне сказать, — хорошо ли она расслышала, что шепнул ей о себе ее родной Яконур?
Свирский:
— Мне очень приятно, надеюсь, и всем нам это приятно, узнать, что доктор Чалпанова оставила прежнюю свою безосновательную, неподобающую ученому позицию противника промышленного развития, этакого, знаете, луддита. Мы видели, что доктор Чалпанова обратилась к фактам. Я сразу уловил в ее докладе спокойный деловой тон, без вражды, без запальчивости. Мы являемся свидетелями возвращения доктора Чалпановой, возвращения к исследовательской работе. Что же касается интерпретации полученного ею материала… давайте-ка признаемся, кто из нас не грешен, кому не мешали старые предубеждения увидеть все стороны явлений, а не одни только внешние, привычные?
Кудрявцев:
— Доктор Чалпанова убедительно доказала то, о чем я мог лишь предполагать! Итак, численность рачков стала расти? Хотя бы и одного вида, что ж! А почему вы сочли, будто сие вредно для Яконура? Да наоборот, лишь доказывает то, о чем я говорил: привнесение органических веществ в яконурскую воду будет полезным для озера! Помните, я говорил сегодня? И данные доктора Чалпановой безусловно подтверждают это! Убедительно, очень убедительно…
Свирский:
— Во всяком случае, мы получили в распоряжение комиссии некие объективные данные. Доктор Чалпанова имела в виду, что эти цифры свидетельствуют против комбината. Доктор Кудрявцев, напротив, считает, что цифры говорят в пользу комбината. Вопрос оказался дискуссионным. Но что бы там ни было, обещанного нам какого-то нового или, скажем, бесспорного обвинения комбинату здесь, конечно, нет…
Шатохин:
— Вот видите, нет никакого вреда, одна польза!
Кудрявцев — снова:
— Я просто рад… Такое стечение обстоятельств, в один день…
Снова Шатохин:
— Это наука, это вам не Савчук!
Другие молчат…
Свирский — Борису:
— Вы хотите что-нибудь сказать?
Борис качает головой.
Свирский — Савчуку:
— Хотите что-то добавить?
Савчук:
— Нет.
Свирский — Ревякину:
— Пожалуйста!
Ревякин оборачивается к Яснову.
— Я не специалист, — говорит Яснов.