Я выбираю смерть

Узорг с неожиданной силой оттолкнул его. Глаза вспыхнули зеленым огнем.

— Даже если бы у меня был этот шприц — что тогда? — крикнул он. — Твой организм не вынесет такой донации. Ты умрешь, а она только-только откроет глаза. Чтобы увидеть твой труп, придурок ты эдакий! Она подарила тебе жизнь, а ты хочешь швырнуть этот подарок ей в лицо? Заставить ее страдать от невыносимой боли день за днем, год за годом? Она ведь никогда тебя не забудет, она с собой покончит.

Лейст стоял, опустив голову. Ладони сжались в кулаки, но не было того противника, на которого можно было бы броситься, чтобы защитить самое дорогое. Жизнь утекала.

— «Даже если бы у меня был этот шприц», — повторил Лейст.

— Она сломала его, прежде чем отключиться. Знала, как ты поступишь.

Лейст закрыл глаза и несколько раз глубоко вдохнул. Хирт оперся о стену — ему тоже было нелегко. В руках он все еще сжимал тяжеленную пушку.

— Пошли в рубку, — глухо сказал Лейст. — Дай сюда эту дуру.

Хирт протянул ему ружье с видимым облегчением.

— Есть еще пистолет, — сказал он. — И, если тебя интересует, один тесак.

Их взгляды встретились, и Лейст подавил желание снова накинуться на Хирта. Он просто покачал головой. Хирт пожал плечами.

За время их отсутствия Фарид не сделал ничего нового — просто гнал корабль по магистрали, игнорируя периодические сигналы от полицейских и диспетчерских станций. Количество точек на радаре увеличилось, но большинство из них просто двигались по своим делам. Преследование вели два корабля. Ирцарио и кто-то еще. Кто-то, играющий по своим правилам.

— Что мы имеем? — спросил Лейст, занимая кресло второго пилота.

— Задницу, — огрызнулся Фарид. — Эти ребята летят быстрее, к тому же у нас не так много топлива. Еще пара часов таких гонок — и все.

— Готов к скачку?

Фарид подумал, что ослышался, но Лейст говорил серьезно. Он уже начал вводить в компьютер координаты места назначения.

— Погоди-ка, — пробормотал Фарид. — Ты рехнулся? Скачок посреди галактики?

— Выбора нет. Сам же говоришь, иначе у нас не больше часа.

— А так ты разом выжжешь все топливо!

— Не проблема. Мы выскочим возле заправочной станции. У вас, полагаю, осталось немного налички?

— А эти двое последуют за нами! И что тогда? Мы окажемся в мышеловке!

— Если они сделают скачок, это привлечет внимание галактической полиции. Гинопос на такое не пойдет.

Фарид крутнулся в кресле, уставился на Лейста в упор.

— Виан, у тебя либо мозги атрофировались без кислорода, либо ты сознательно несешь чушь. Эти парни на что-то не пойдут? Чисто для справки: один из них только что разнес вдребезги здание, принадлежащее гражданину Триумвирата. Другой убивал таких же граждан у нас на глазах, он, в конце концов, тебя чуть не убил. Давай смотреть правде в глаза: из-за этого хрена они пойдут на все.

— Сам хрен, — огрызнулся Хирт, сидящий теперь на месте стрелка.

— Лейст! — крикнул Фарид. — Ты меня слышишь или нет?

— Перестань орать. Конечно, слышу.

— Тогда…

— Хочешь правду? — Лейст повернулся к нему. — Хорошо, я скажу тебе правду. На заправке мы сможем купить еды. На заправке мы сможем раздобыть медицинский комплект и, возможно, даже найти пару-тройку людей, которые согласятся дать кровь. Вот и все. Что будет дальше — мне плевать. А теперь будь добр, повернись к штурвалу и приготовься к скачку.

Фарид медленно повернулся. Несколько секунд его руки, мелко дрожа, лежали на коленях. Потом дрожь прекратилась. Он взялся за штурвал.

Глава 43

Избавившись от Лейста, Ирцарио сам почувствовал себя брошенным в бескрайней пучине космоса. Даже эти нелепые временные союзники погибли там, на Вагране. Больше некому служить верой и правдой, и та единственная девушка, что сумела расшевелить его сердце, сейчас вне досягаемости. Подумав о ней, Ирцарио сделал вираж и, несколько минут спустя, пристроился в хвост идущему сзади кораблю. Предположительно, там Хирт. Возможно, Елари. Но что он, Ирцарио, может с этим поделать? На той жалкой шлюпке, которой он управлял, не было не только сети, но даже и возможности полноценной стыковки. Все, что Ирцарио мог предпринять, это вести слежку.

Лицо, обожженное не то жаром плазмы, не то просто огнем пожара, пульсировало болью. Ирцарио посмотрел на выключенный монитор для видеосвязи и увидел свое отражение. Правая половина лица почти исчезла, только глаз каким-то чудом сохранился, хотя и выглядел посреди черного месива инородным телом. Стиснув зубы, Ирцарио включил монитор и камеру, получив более четкое свое изображение. Лучше не стало — лицо безвозвратно изуродовано. Вот и все, что осталось от его красоты — предмета тайной гордости.