Я в роду старший

– Я сейчас не о Торвисоне и его людях, ярл, – перебил Сергей. – Я сейчас – о Гесте и его брате. Как верно ты сказал, ярл: хирд – он как дерево, и хускарлы – его ствол. Не иначе часть того меда, которым Всеотец одаривает скальдов, досталась и тебе.

Тут Сергею пришлось подвинуться. Его потеснил дренг, перебросивший через борт кранец: мешок, набитый овечьей шерстью.

– Еще недавно Гест был частью древа твоего хирда. До того, как ты отказал ему в крове и палубе. И ты сделал это из-за меня, так?

– Так, – без особой охоты признал Геллир. Он не знал, куда клонит Сергей, но догадывался, что совсем не в сторону получения ярлом десяти марок.

– Гест был частью ствола твоего хирда, – еще раз повторил Сергей. – И именно благодаря мне ты узнал, что он – не тот, кто укрепляет древо. Он ставил себя выше тебя, своего ярла. Он был тем, кто не только сам может угодить в беду по глупости или от тщеславия, но и навлечь беду на тебя, ярл, и на тех, кто тебе верен. Он был гнилью в стволе, Геллир-ярл. А если в стволе завелась гниль, ее следует вырезать раньше, чем она распространилась на всё дерево! А она распространилась бы, потому что Гест привлекал к своим проделкам не только своего брата, но и других твоих дренгов. И даже твоего сына. И когда ты увидел, как обстоят дела, то поступил так, как и подобает благородному ярлу: навсегда избавился от гнили. И я оказал тебе услугу, когда заставил Геста показать, каков он есть. Разве за это не полагается вознаграждение? – Сергей хитро улыбнулся.

Ярл тоже улыбнулся. И тоже иронически.

– Ты умеешь плести языком, Варт Дерзкий, но в твоих словах нет правды. Гест не был гнилым. Да, он не слишком умен и слишком горд. Но это не те качества, которые мешают человеку быть моим хирдманом. Гест был храбр в бою и верен мне. Да, он распустил язык и наговорил такого, что мне пришлось его прогнать. Но не будь он ранен и не переживай так из-за того, что его брат стал калекой, он бы не повел себя как попавшая в капкан лисица. А ведь это ты его ранил, и брат его стал калекой тоже из-за тебя. И выходит так: у меня было два верных бойца, а теперь их нет. И говорить тут не о чем.

– А по-моему – есть, – не согласился Сергей. – Если уж говорить о верности… Верный не стал бы грабить и убивать тех, кого должен защищать… Нет, ярл! – остановил Сергей собравшегося возразить Геллира. – Я сейчас не о себе и не о моем друге, которого Гест покалечил год назад. Это известно, и за это твой бывший хирдман уже заплатил. Я сейчас об одной деревеньке, что была разграблена…

Сергей сделал паузу, но Геллир не стал его перебивать. Он слушал очень внимательно. И не менее внимательно смотрел. Впрочем, Сергей тоже был внимателен. Потому что по реакции ярла надеялся понять, замешан ли тот в противоправных действиях.

– …И я точно знаю, что одним из тех, кто ее ограбил, был Гест!

– Продолжай, – уронил Геллир.

– Они убили всех. Кроме одной девчонки, которая так перепугалась, что у нее отнялся язык.

– Так бывает, – признал ярл. – Но это не страшно. Немую можно продать дороже. Я знавал тех, кто вырезал у трэлей языки, чтобы не болтали лишнего.

– Ее не продали и не убили тогда, – сказал Сергей. – Она спряталась, и ее не нашли. Она подросла и пришла со мной в Заугло.

– …И ее убил хирман Тови Торвисона, – подхватил Геллир. – И за это Вандиль скостил тебе часть верегельда.

– Да, – подтвердил Сергей. – Но Вандиль не знал, что копье это было брошено не в нее, а в меня. Девушка прикрыла меня собой.

– Достойный поступок, – одобрил ярл. – Удивительный для рабыни.

– Да. Но так же удивительно, что незадолго до этого она снова заговорила. Когда увидела Геста. Она узнала его! И при свидетелях объявила, что он убил ее родню.

– И что с того? – пожал плечами Геллир. – Из тех, кто мог бы сказать такое мне, можно выстроить колонну в четверть мили длиной.

– Не сомневаюсь в твоей доблести, Геллир-ярл… – Сергей сделал паузу. – И сколько в этой шеренге данников нашего князя, чьи дома ты разорил втайне от него?

Доброжелательное выражение вмиг слетело с бородатой физиономии ярла:

– Повтори то, что сказал.

– Я всего лишь спросил, – Сергей постарался, чтобы голос его звучал как можно невиннее. – И спросил потому, что вырезанный Гестом и другими разбойниками род был как раз из данников Стемида. Нет-нет, благородный ярл! Я не говорю, что разбой учинен с твоего ведома! – Сергей поднял обе руки, будто защищаясь. Как будто поднятые ладони могли защитить его от гнева Геллира Свирепого. Да и ничто не защитило бы, честно говоря, пожелай ярл его убить. Вот только вряд ли он это сделает сейчас, когда столько глаз смотрит с берега на подходящий к причалу драккар. Сергей не зря затеял этот разговор именно сейчас.

– Однако даже если ты не знал о разбое, ярл, за все, что сделал твой хирдман, князь вправе спросить с тебя.

– Девка мертва, – спокойно произнес Геллир. – Но будь она жива, она могла болтать что угодно. Кто верит рабыне?