Я твой монстр

Операцию я взяла под свою ответственность, по идее, мой бывший шеф не имел права вмешиваться, но и нервозность Слепого могла понять – все пошло не по плану от слова «совсем».

И это была не та ситуация, в которой я могла отсидеться, смущенно опустив голову и глупо улыбаясь, тут следовало действовать.

– Господин, позвольте мне! – Я вскочила, пылая энтузиазмом, присущим только непосредственным детям. – О! Ох! – прижала ладони к пылающим щекам. – Простите! Я хотела сказать «император», я… Я справлюсь! Я… позвольте мне!

Оговорка «господин» стала последним гвоздем в мой гроб. Господином на Ятори принято называть или хозяина, или мужа, в любом случае того, кто владеет тобой. И я понимала, какую боль причинила сейчас Чи, но… у меня не было выбора.

У меня просто не было выбора. Оставалась только надежда. Надежда на то, что удар был сокрушительным настолько, что мой монстр сейчас оглушен болью. Мне очень нужны были эти несколько мгновений, в которые его сердце разлетается на осколки.

Я оббежала стол, хотя могла бы протянуть руки и взять один из бочонков, но это было бы слишком разумно, а у меня уже имелась роль, далекая от разумности настолько… что приходилось играть тупую скарити.

Грациозность? Я не могла себе ее позволить, поэтому дважды поскользнулась, оббегая стол, потом схватив один из бочонков, типа, вроде как осознала, что можно же было, через стол протянув руки, его взять… Залилась краской уже хрен его ведает в который раз, кланяясь, прошептала «простите», окончательно стушевалась от покровительственной полуулыбки императора и помчалась обратно.

На этот раз поскользнулась я только раз – вылив в бочонок заготовленный препарат, а дальше…

Дальше был полный дерсенг. Я бы даже сказала основательный – пока я наливала светлый спирт в бокал императора, он не сводил с меня глаз и смотрел так, словно я уже его собственность, вся, от макушки до кончиков пальцев на ногах.

И первый глоток император сделал, пристально глядя на меня… а я почувствовала себя так, словно это сейчас меня только что попробовали на вкус…

Почему-то вдруг вспомнила, как ласкал меня на дереве Чи, и… наливая в бокал императрицы, я немножко переволновалась, руки дрожали, так что никто не удивился тому факту, что в бокал императрицы попало не так много хмеля… просто определить, что в этой женщине уже до хрена успокоительного, причем наркотического успокоительного, мне труда не составило, так что я решила поберечь ее здоровье. В бокал младшего господина наливала, чувствуя дрожь не только в руках – меня всю трясло.

Но не заметить, как дернулся его кадык, не услышать, как бешено бьется сердце, я не смогла бы и в худшем состоянии. Мои спасительные мгновения закончились, как и терпение моего монстра.

Прости, любимый…

Я отшатнулась, «невольно» пролив немного спирта на его воротник. Тут же схватила салфетку, принявшись вытирать и шептать «простите», и… вколола капсулу с концентрированным хлориком в его шею. Чи вздрогнул, каким-то невероятным образом сумел повернуть голову и посмотрел на меня…

В глазах монстра нефтяным пятном разливалась ярость.

Он все понял.

Монстр был слишком умен, чтобы не понять, вот только сделать уже ничего не мог – хлорик действовал быстро.

Прости, Чи… Прости меня… Но ты не сможешь – слишком демонстративное унижение, слишком унизительна для тебя вся ситуация, слишком подло поступаю я, и ты это уже осознал. Не ожидал, да, малыш? Напрасно. Я же говорила – я крыса в стае таких же крыс, мы не играем по правилам.

Его губы шевельнулись, словно Чи попытался произнести мое имя, но на этом празднике фальши не осталось места для искренних чувств, движение – и я вгоняю остатки хлорика, еще одно незаметное движение – и Чи с каменным лицом смотрит уже перед собой, не в силах даже шевельнуться. Да, шиноби Синар с выбором препарата не ошиблись, но я никогда не скажу им об этом.

И я поспешила дальше, разливая спиртное всем, кроме беременных, и на порядок меньше тем, кто был стар. А вот Адзауро-старшему щедро налила полный бокал и мстительно добавила скополамин. Мстительно, но незаметно – это я чай хреново разливаю, а вот яды очень даже грациозно, ловко и мастерски.

Разлив спиртного занял время. Если бы разливали две гейши, получилось бы быстрее, конечно, а так наливала я, и до тех пор, пока первый бочонок не опустел, слуга терпеливо ходил за мной со вторым.

Наконец этот кошмар закончился.

Я поклонилась всем, после чего заняла свое место возле императора, и мы все одновременно подняли бокалы.

Первый тост должен был произносить император, и тост должен был быть адресован Юмичи, которого как раз ввели в залу, но сегодня все шло не по плану.

– За прекрасный цветок, который расцветет не в доме Адзауро, – произнес император Изаму, выразительно глядя на меня.

Тост за гранью разумного.