Я твой монстр

Мне было даже страшно подумать о том, что это «иначе» может воплотиться в реальность. Монстр рвал цепи, у меня оставалось не так много времени.

А потому – волевое усилие, одно из многих, что мне приходилось совершать в жизни – и я превращаюсь в праздник! Яркий, сияющий наивностью и чистотой лучезарный праздник! Праздник, который в последний раз вопросительно глянул на императора незамутненными, голубыми, как весеннее небо, глазами и получил кивок, окончательно подтверждающий, что да, мне теперь можно.

Мне все можно.

И, захлопав в ладоши, я воскликнула:

– С днем рождения, самый лучший, самый красивый, самый идеальный Юмичи!

И сверху, почти с потолка, на обалдевшего, впавшего в ступор и не ожидавшего подобного ребенка хлынула лавина всех мягких игрушек, что мы с Чи накупили сегодня! Двери раскрылись, и слуги внесли те подарки, которым падение бы повредило. И засыпанный игрушками Юмичи, не верящими глазами взирал на всю эту гору подарков, а потом перевел потрясенный взгляд на меня.

Я улыбнулась ему, чувствуя, как глаза наполняются слезами, но плакать… я не имела права.

– Юмичи, тебе понравилось? – воскликнула восторженным голосом наивной девочки, которой так хотелось сделать счастливыми всех вокруг.

– Мари, да! – Но ребенок все так же стоял совершенно потрясенный. – Это все… мне?

– Конечно тебе! С днем рождения! – Я запрыгала, хлопая в ладоши от переполнявших эмоций… которые вовсе не были радостными, но кому какая разница.

Я играла, и играла превосходно.

– И не только это, Юмичи! – Я обернулась к Полудохлому, и тот, подойдя, протянул активированный сейр. – Спасибо!

Поблагодарила от всего сердца того, кто был одет под яторийца, и даже под него причесан, ну и, собственно, волосы сейчас у Полудохлого тоже были черными.

А потом, обведя сияющим взглядом всех присутствующих… кроме одного, я срывающимся от волнения голосом объявила:

– В моем мире принято помнить предков! – Вранье наглое, кстати. – Я знаю, что на Ятори летопись рода ведут только те, кто его возглавляет или возглавит. Но в роду Адзауро так много прекрасных мужчин, смелых воинов, великолепных военачальников, талантливых ученых! Юмичи, я хочу показать тебе их всех! Я хочу, чтобы ты знал, как сильно тебе повезло родиться Адзауро, и чтобы ты ощутил всю силу своего воистину достойного уважения и восхищения рода!

Пауза и собственно смещение вектора интереса ребенка с моих слов на подарки:

– Это будет небольшая презентация, и да, ты можешь уже распаковывать роботов! – объявила я мгновенно повеселевшему Юмичи.

Естественно, подарки интересовали его куда больше истории рода, и это к лучшему.

Дальнейший спектакль был уже не для него, я играла для другой, уже очень основательно подогретой наркотой публики.

И я, воодушевленная, сияющая, наполненная жизнью, понимала ли, какой эффект оказываю на тех, кто уже поплыл от действия идеально подобранных, четко выверенных препаратов? Осознавала. И еще как. И потому играла на грани, а мой голос звонким ярким эхом летел по залу – чистый, яркий, притягательный.

– Клан Адзауро насчитывает уже более семисот лет! – начала я торжественно-радостно. – Это воистину великий, одаренный небом клан, в котором власть всегда переходила по старшинству от отца к старшему сыну, от достойного к достойнейшему, от одаренного к одареннейшему – ведь каждый новый глава рода превосходил предыдущего!

И клану действительно было чем гордиться – над камином, на блеклом гобелене светом прожектора от моего сейра отражались гравюры, картины, фотоизображения, реальные изображения… Время текло яркими всплесками самых выдающихся членов рода Адзауро, и накаченные наркотой присутствующие сидели как завороженные, не в силах оторвать взгляд от быстро сменяющихся картинок.

– Великие воители, сильные правители, гениальные ученые – все это клан Адзауро! – Мой голос стал тише, вкрадчивее, ведь мне уже не надо было привлекать внимание публики – оно было полностью поглощено просмотром семейного фильма. Наверное, я бы обозначила этот жанр как смесь триллера с детективом, переходящим в ужастик.

Ужастик не для меня…

Совсем не для меня… весь ужас предстояло испытать им! Весь до капли…

– Традиции… на Ятори правят традиции, и по традиции в этом семейном фотоальбоме навеки остались снимки умерших, и как же грустно смотреть на тех, кто ушел за грань…

О да, смотреть было грустно, опять же, не мне, а им, потому как на экране демонстрировались ушедшие за последние семь десятилетий, и… увеличение количества «мертвых» фотографий холодком тревоги и ужаса коснулось сердец тех, кто в одурманенном состоянии не мог даже отвернуться от экрана. Беременные смогли, что радует, остальные – нет.

– А потом, – продолжила я наивно-растерянным почти детским голосом, – я не знаю, что произошло… Но каким-то образом, я, правда, не поняла как, но вдруг главой рода стал Иничи Адзауро…