Я тебя съем

– Мы не прощаемся. – Лиля снимает Криса со спины хищника. – Вернёмся пока к себе. Надеюсь, встретимся за ужином.

Волк делает еще один несмелый шаг, прижимает уши и так жалобно скулит, что в моих глазах скапливаются слезы.

– Не нужно так делать, – я останавливаю животное, подползающее ко мне на животе. – Это унизительно. – Невозможно наблюдать за тем, как грозный хищник падает наземь и боязливо перебирает лапами, словно в любой момент я его ударю. – Встань. – Без раздумий опускаюсь на пол и тяну за морду. Тяну, без сковывающего минуту назад ужаса, без болезненной пульсации в голове, что я сошла с ума.

Глава 30

Ник

* * *

– Встань, пожалуйста. – Аля тянет за морду зверя. Ее взгляд мечется от меня к присутствующим, ища помощи. – Вернись.

Зверь игнорирует просьбу, не дает мне вернуть человеческий облик, ластится к женским рукам, утыкается носом в живот.

– Ник, пожалуйста. – На шерсть падают редкие капли, и звериную и человеческую часть меня скручивает болью.

Я отступаю, жду, когда остальные покинут гостиную.

Для зверя слезы его пары – настоящая пытка. Он сам подталкивает человека, просит успокоить и дает возможность мне поговорить с Алиной.

Она, не моргая, наблюдает за оборотом.

– Оденься, – произносит сквозь смех, протягивая мне штаны. – У тебя холодный и влажный нос. – И замыкается в себе.

Аля возвращается в спальню. Молчит. Смотрит исподлобья, а я с каждой минутой погибаю от неизвестности. Что решит Алина? Причислит ли меня к нечеловеческим выродкам или молчаливо и снисходительно останется рядом. Что бы ни выбрала, путь у нас один: я первый погибну без нее, а она вряд ли кого-то сможет принять после моего ухода.

Молчу. Не пугаю отсутствием выбора.

– Я устала, – девушка сообщает мне, уединяясь в ванной.

Десять минут – столько я отвел ей на умывание и чистку зубов.

«Кажется, я превращаюсь в отца», – костерю себя за мысли.

Аля задерживается у кровати, будто ждет разрешения или приглашения, я помогаю убрать покрывало, и она послушно ложится в постель, выполняя все, что от нее требуется.

Время растягивается в бесконечность. В полумраке наблюдаю за движениями. Подбивает подушку, плотнее заворачивается в одеяло, с тяжестью выдыхает, не спит.

– Я могу лечь рядом? – наконец, я поднимаюсь с пола, устав подпирать спиной дверь.

– Да, – соглашается, но к краю сдвигается.

Главное, что разрешила.

Константин предупреждал, что первое время придется набраться терпения. «Принять позицию выжидания. Ты сделал все что мог, и сделал правильно», – его слова действуют успокоительным.

Мое сердце грохочет ничуть не реже Алиного.

– Крис не спит с тобой ночью? – спрашивает девушка тихо.

– Все эти дни спал. Сегодня отцу впервые разрешили остаться не только с мамой, но и сыном.

Аля поворачивается ко мне лицом.

– Что случилось с твоей мамой на самом деле? – спрашивает она.

– Она погибла. Мы нашли возможность вернуть ее к жизни.

Аля ошарашенно смотрит на меня и, я вижу, верит.

– Господи, это ужасно. – Присаживается, взволнованно всматриваясь в мое лицо. – Что будет с Балабаевым?

Одно упоминание раздражает. Зверь выныривает из дурмана, мечется, рычит.

– Не знаю. По законам нашего мира его ждет смерть, – я говорю правду.

– Жестоко. – Аля обхватывает подушку.

– Я так не считаю. Он мог лишить меня вас. Демон же одновременно спас меня от ноши и лишил удовольствия, забрав Балабаева. Я не хочу тебе врать, но, наверное, стоит… умолчать. – Копирую Алину позу, сажусь напротив нее.

Она шумно выдыхает, отводит взгляд в сторону.

– А я и не хочу, чтобы ты врал. Я достаточно прожила во лжи. Меня всю жизнь окружали, как оказалось, чужие люди. И я… – Возвращает взгляд ко мне и смотрит пристально-пристально. – Не знаю, как дальше жить.

– Со мной. – Я пересаживаюсь ближе. – Может показаться, что у тебя нет выбора.

– Нет, – Аля активно затрясла головой. – Только не мне. Ты появился в самый нужный момент моей жизни. Перевернул ее. Показал, кто те люди, что окружали меня много лет. Я ведь искренне считала: все, что со мной происходит, – это правильно. Так и должно быть. Я не знала разницы. – Она потупила взор. – Так бы и прожила с нелюбимым человеком. Терпела бы унижения дома, на работе, при встрече с родителями, и меня бы не стало. Мое «я» исчезло бы.

– Зайчишка. – Я подхватил и усадил девушку себе на колени. Теплая, уютная, моя! – Если хочешь, вернешься к науке лет через пятнадцать-двадцать.

Аля нервно хохочет.

– Кому я буду нужна почти в пятьдесят? – она спрашивает нервно.

– Да хоть в двести пятьдесят. Теперь ты можешь окончить с десяток университетов и получить с десяток степеней. Если захочешь, пойдешь учиться вместе с нашим волчонком. Нет, это плохая идея, я бы точно не обрадовался, будь моя мама со мной за одной партой.