Я тебя съем

Обнаженный до пояса, он присаживается передо мной и протягивает правую руку. Мужские пальцы подрагивают, покрываются густой дымкой, от чего хочется проморгаться, я зажмуриваюсь на мгновение, и по пальцам, как по волшебству, разрастается редкая темная шерсть. Ник разворачивает ладонь тыльной стороной, фаланги удлиняются, а на месте человеческих ногтей прорастают заостренные чёрные когти.

Я ошарашенно осматриваюсь, неужели я это вижу не одна?!

– Ты молодец. Принести воды? – Вела присаживается на подлокотник, приобнимает меня.

– Нет, – отвечаю я не своим голосом. – Дальше, – прошу, глядя в глаза Нику. – Я хочу видеть все.

Шерсть поднимается по предплечью, раздается мерзкий хруст и локтевой сустав увеличивается, становится массивней и острее в сгибе.

Я сглатываю скопившуюся слюну.

– Без подробностей, – комментирует Константин.

Поднимаюсь вслед за Ником на ноги: сидеть нет никаких сил.

– Сейчас покажу то, что ты видела в квартире. – По жилистому телу пробегает вибрация. На моих глазах мужская грудная клетка чуть выдвигает вперед, обретая клиновидную форму, плечи с хрустом раздаются в ширине. Мне приходится задирать голову, чтобы увидеть еще человеческое лицо.

– Думаю, хватит. – Краем глаза я отмечаю плавное приближение Константина.

– Я хочу видеть все, – упрямлюсь я, чудом удерживаясь на ватных ногах. – Покажи. – Не отвожу взгляда от получеловека.

Ник отступает на пару шагов, резко встряхивает головой, и я давлюсь собственным вскриком.

Теперь я уверенна, что зверь из квартиры не был плодом моей фантазии. Передо мной получеловек-полуволк. Высокий, жилистый, но при этом мощный, с клокастой темной шерстью и немного не пропорционально длинными руками.

– Я могу тебя коснуться? – Я уверена, что зверь поймет речь и ответит, если это возможно.

– Коснись, – в клокочущих урчащих звуках узнаваем родной голос.

Зверь приближается, склоняет морду, дышит поверхностно и часто.

– Не бойся. – Вела все время рядом, придерживает меня за локоть.

– И вы оборотень? – спрашиваю я.

– Да, – отвечает она откровенно, – прикоснись. Зверь будет доволен.

Я вкладываю дрожащие пальцы в раскрытую продолговатую ладонь Ника и словно попадаю в капкан. Длинные когтистые пальцы обхватывают мою руку.

– Не надо! – Я отдергиваю руку в страхе. – Прости. – На волчьей морде проскакивают вполне человеческие эмоции: огорчение и обида. – Я сама попробую, хорошо? – Решаюсь на второе прикосновение.

Кончиками пальцев я касаюсь широкой груди, ведут вверх к мощной шее и замираю. Меня посещает нестерпимое желание коснуться крупных, белоснежных зубов.

– Помнишь, как я в обморок грохнулась? – незнакомый женский голос отвлекает меня. – Алина, ты очень смелая, – хвалит меня мама Ника.

Девушка со спины окутана в плотные мужские объятия, в которых и пошевелиться иногда трудно, об этом я знаю не понаслышке: Ник так же обнимал меня. Ревностно, собственнически.

Лиля улыбается, смотрит с нескрываемым восторгом на меня и старшего сына, запрокидывает голову так, чтобы увидеть своего мужчину, молчаливо спрашивает его разрешения.

– Хорошо. – Отец Ника ослабляет хватку, разрешая Лиле пройти в гостиную и подхватить на руки Криса.

– Привет, родной, – целует она пухлую щеку. – Давай поможем Алине. – Мою руку накрывает теплая женская ладонь и прижимает к волчьей морде, почти у шеи. – Закрой глаза, прислушайся к себе. Чувствуешь? – Я отвечаю непонятным мычанием. – Это связь истинных пар. У вас на двоих одна жизнь и одна судьба. Скоро ты научишься чувствовать эмоции Ника. А он – твои.

– Я чувствую дрожь, – произношу я, не открывая глаз.

– Мой сын боится не меньше твоего, а, возможно, его страх даже больше. Ты можешь оттолкнуть его, не принять, уйти. Это страшно. Страшно для такого, как он. Волки по своей природе однолюбы, главная ценность для оборотня – пара и потомство. Ник не причинит вреда тебе или вашему малышу, но может задушить чрезмерной заботой, – Лиля тихо смеется. – Так ведь, Ар?

– Мои страхи небезосновательны, – мужчина отвечает резко.

– Я знаю, – произносит Лиля мягко, без раздражения и недовольства. – Ник, прокатишь брата?

Зверь отступает, оборачивается вокруг себя – ему нужно больше свободного пространства, неожиданно падает на четвереньки, и я вновь не верю своим глазам. Исполинских размеров волк недовольно стряхивает с задних лап широкие спортивные штаны.

– Самое идиотское, когда одежда цепляется за хвост, – произносит Лео, обнимая свою жену.

Нет, я не слышала такого понятия, как «жена», при знакомстве с семьей Ника. Он всегда употреблял слова «пара», «волчонок», «зверь» – до сегодняшнего дня они не казались мне значимыми, просто особенности речи.

Придерживая малыша, Лиля усаживает Криса на спину огромного животного.

Я отступаю, зная, что где-то рядом спасительное кресло.

– Все же я принесу воды. – Вела помогает мне присесть.

– А я успокоительное, – голоса звучат фоном, все мое существо сосредоточенно на диком звере и хохочущем малыше, доверчиво тянущем за огромные мохнатые уши.

Волк поворачивает ко мне голову, несмело делает шаг, ожидает разрешения.