Читаем Я - Русский офицер! полностью

Каждый летчик в своей душе не просто сожалел о смерти девчонок, это была настоящая и почти неземная трагедия. Ведь только в них, в своих боевых подругах они видели не только веселую компанию для фронтовых вечеринок, которая отвлекала их от жестоких будней и дарила радость общения. В них было олицетворение всего женского мира — любимых невест, жен, матерей. В них была нежность, доброта и любовь. В них было продолжение рода, уют домашнего очага и настоящее мужское счастье.

Гнев и ярость к врагу в ту минуту закипала в душах каждого из них, словно расплавленная магма в жерле вулкана. Она, достигнув критической массы, просто должна была выплеснуться наружу, чтобы своей адской температурой и огнем истреблять тех, кто был повинен в смерти не только родных и близких, но и всех тех, кто просто был убит рукой врага. Каждый в ту минуту, словно перед иконостасом клялся отомстить фашистам за смерть боевых подруг. Каждый в ту минуту представил себе, как будет смертельным огнем своих пулеметов и пушек разить того, кто непрошенным пришел на эту землю. Тех, кто ворвался в мирную жизнь и перевернул все устои простой человеческой морали, кто уже давно заслужил эту смертную кару и сейчас ждет, когда же меч правосудия опустится на его фашистскую шею.

Краснов, с трясущимися руками, курил одну папиросу за другой. Спирт, словно вода, вливался внутрь организма, обжигая пищевод и стенки желудка. Но это жжение было в тысячи крат меньше, чем то, которое испытывала его израненная душа. Она горела и ныла нестерпимой болью не только от этой, но и других утрат, которые ему довелось испытать за время службы в полку.

Вытащив из планшета потрепанную по краям фотографию, он впервые положил её на стол перед своими друзьями и сказал:

— Вот они, пресловутые ястребы Геринга! Запомните все их гадкие рожи! Вот они, хваленые «рыцари» неба! Все они достойны только уничтожения! Пусть скорбят по ним их матери и жены! Пусть дети никогда не вспомнят своих отцов, а вспомнив, пусть краснеют от стыда за то, что они сделали для своих внуков.

На фотографии среди футбольной команды Смоленского авиационного завода, сидели, улыбаясь, немецкие летчики.

— Ни хрена себе!!! Ого! Откуда это у тебя? — спросил гвардии капитан Храмов, рассматривая фото перед мерцающим светом коптящего «бздюха».

— Приезжали, командир, в сороковом по обмену опытом на завод, да и в футбол поиграть. Мы им навешали тогда, как щенкам 2:1, - сказал Краснов.

— Вот мой отец. Вот я, а это — сволочь белогвардейская, фельдфебель Франц-Йозеф Вольф. Бежал в гражданскую из России в утробе своей мамаши. А это его однополчане. Группа «Кондор» в полном составе. Гернику, Барселону Мадрид в тридцать шестом бомбили и стерли с лица земли за сорок минут.

— Ты, Валерка, смотри, будь аккуратней с этой фоткой! СМЕРШ, он же не дремлет! Как узнают особисты, что ты еще до войны с немцами в футбол играл, они разбираться не будут. Дай бог, в лагерь попасть, а так могут еще и к стенке поставить или отправить на передовую в штрафбат! — сказал Храмов, передавая фото Ване Заломину.

— Холеные какие, суки! Держатся уверенно, словно хозяева этой жизни! — сказал Иван, дымя папироской. — Я бы надрал им задницу!

— А я, мужики, специально держу это фото, чтобы знать врага в лицо! Хочу всю их команду порешить, чтобы даже в памяти ее не было. Только за этих одиннадцать сволочей, господь спишет с меня все прегрешения в этой жизни. Я отомщу им, сукам, за смерть наших девчонок! Клянусь, мужики, честью русского офицера! — сказал Валерка, крепко сжав зубы.

— Давайте, мужики, выпьем за нашу победу. Мы обязательно поквитаемся с ними и это будет уже личное. А с личным счетом легче воевать! — сказал комэск и поднял кружку со спиртом.

* * *

Сирена боевой тревоги разорвала тишину ночи за час до рассвета. Вместе с её завыванием полевой телефон звена также, не умолкая, тарахтел, вырывая из теплых постелей истребителей полка ОСНАЗа.

Храмов спросонья схватил трубку и, прокашлявшись, осипшим голосом сказал:

— Алло, «Лютик» на проводе! Звено, боевая тревога! Готовность один! — повторил он вслед за «Ромашкой» и, бросив трубку, изверг из себя лавину слов отборного русского мата.

— «Воробей», «Налим», подъем, мать вашу! Готовность один! Наш вылет через десять минут! — проорал он, и в мгновение ока вскочил с кровати, одеваясь по форме.

В один миг старый рубленый деревенский дом наполнился необычайными звуками общего сбора. Кто, надев галифе, прыгал на одной ноге, стараясь попасть в сапоги, кто скрипел пружинами фронтовой кровати, сидя, облачаясь в униформу после вчерашних поминок. В эту секунду казалось, что в доме творится настоящий хаос и все эти люди просто не в состоянии выполнить то, что еще вчера делали с абсолютной четкостью. Но уже через две-три минуты, дверь деревенской хаты с лязгом открылась, и третье звено капитана Храмова в полном составе помчалось через деревню к самолетам, стоящим на краю леса под маскировочными сетями.

Перейти на страницу:

Похожие книги