Я Распутин

Мы с Распоповым и Ароновым вернулись в Питер, зашли в дешевый чадный кабак дождаться результата. Сидели в углу как на иголках, даже водка в горло не лезла. Да и нельзя было напиваться. Ждали долго.

Рядом орали извозчики, кто-то играл на гармошке Барыню. Несколько нетрезвых граждан неопределенного образа жизни пытались танцевать, выкидывая коленца.

— Все готово! — рядом за стол плюхнулись бледный Адир и Дрюня. У последнего глаза задорно блестели — Прошло как по маслу. Как начали кувыркаться — тихо щелкнули несколько раз. Князь то забавник такой — любит при свете, да еще привязал черногорку к кровати.

Сибирские мужики вылупились на парня.

— Зачем привязал?? — первым очнулся мой шурин.

— Так слаще любиться — пояснил я — Князья да аристократия жизнью пресытились. Ничто уже не радует, дураков. Дурь занюхнул, бабу привязал к кровати, а может еще и слегка придушил…

— Да ладно — Аронов все никак не мог отойти от подробностей сексуальной жизни царской семьи — Не может такого быть! Так же и удушить можно. Насмерть.

Я задумался над тем, что еще Николай мог привезти из вояжа по Японии. Поди водили его по борделям. Интересно, видел ли он шибари?

— Некогда балясы разводить — я кивнул в сторону выхода — Поехали проявлять фотографии. Посмотрим на этих затейников.

* * *

Пришла пора познакомить эту реальность со спамом. Нет, не с американской ветчиной, а с массовой рассылкой. А чего стесняться? Клише с названием новой газеты мне сделали — Ведомости Санкт-Петербургского Градоначальства и Столичной полиции. Да, прямо вот так, внаглую. Как верстается издание — я тоже вчерне понял.

Всю прошлую неделю, пока монтировали пресс, да наборные доски я вникал в печатный процесс. Перцов мне вполне все объяснил — что, куда и зачем. Казалось бы вник. Но когда ночью с «боевиками» на подхвате начали делать фейковую газету — все посыпалось.

Ладно, статью я написал, набрал литерами. Сделал тестовый оттиск, вычитал. Сам в одном лице и репортер, и редактор и наборщик с печатником. Но как заверастать фотографии? Они получилась даже не сказать пикантными — настоящая порнография во всей красе. Думаю, фальшивый выпуск Ведомостей здорово двинет в России сексуальный прогресс.

Позвал Адира. Начали вместе разбираться, пробовать и так и сяк.

Получилось сделать газету-листок только на следующую ночь. Да и то половину тиража запороли — удалось напечатать едва пять тысяч копий.

К этому времени капитан с боцманом купили на барахолках почтальонские шинели и фуражки и мы вшестером отправились в центр. Распределили кому какой район обходить, обговорили детали.

— Только богатые дома, халупы обходим мимо — закончия я инструктаж — Ежели повстречаете настоящего почтаря — говорите, что новичок, заблудился из другого квартала.

— Дворникам также врать? — поинтересовался хмурый капитан. Ему вся эта афера не очень нравилась.

— А городовым что говорить? — боцман тоже был неспокоен.

— Да они глядя на вашу форму и не спросят ничего — успокоил я общинников, посильнее затягивая шарф вокруг шеи.

— Ну с Богом — подытожил Аронов, первым выпрыгивая из саней. За извозчика остался Дрюня, который должен был подвозить к нам новые пачки с газетой.

* * *

«Бомба» рванула уже на следующее утро. Я отсыпался после ночного «забега», когда в дверь спальни сильно застучали.

— Григорий Ефимович! — я узнал голос Перцова — Скандал! Скорее просыпайтесь.

Ольга уже давно встала, пришлось, кряхтя, подниматься и мне.

Пока я одевался, главный редактор, потрясая нашей фейковой газетой рассказывал о скандале, который разворачивается в столице. В телеграфе уже закончилось две катушки ленты, телефон «раскалился» от звонков коллег Перцова.

— Невероятное дело и кто только посмел?! Это же тюрьма! Нет, хуже! Это каторга! В Царском такое не простят.

Я косо посмотрел на главреда.

— О скандале сем в Слове ни полслова! — скаламбурил я — Газету токмо открыли, мигом прикроют обратно.

— Но это же невозможно скрыть! О скандале напишу все европейские газеты!

— Пусть пишут. А мы вот о чем напишем, на — я подал главреду тезисы статьи про трудовые колонии — Столыпин лично одобрил идейку с детскими сиротскими общинами.

— Да? Это любопытно! — Перцов начал вчитываться в тезисы, а я попрощавшись, отправился в Царское. Надо было держать руку на пульсе.

И этот пульс частил так, что императорскую семью того и гляди разобьет инсульт или инфаркт.

Во дворец съехались все Великие Князья, с охоты вернулся бледный Николай. Его вышли встречать всей толпой. На НикНика царь даже не взглянул, прошел мимо.

К вечеру стало известно, что во-первых, послали телеграмму вдовствующей императрице с просьбой срочно вернуться в Россию. Во-вторых, НикНик отставлен со всех постов, ему предложено прокатиться с дружественным визитом в страны Азии. Китай, Французский Индокитай и далее по списку. Примерно так на полгодика, но если все займет год — никто не расстроится.

А я только потирал руки от удовольствия, расхаживая в толпе чиновников и пророчествуя о падении нравов, ну и громко, на разный лад, повторяя 7-ю заповедь.