Я отвернулась

Американка («Зовите меня Мэри-Лу, дорогая») пытается угостить меня стаканом сидра, пока мы ждем.

— Нам нравится местный сидр, правда, Дуг? — обращается она к мужу, который по большей части молчит. Как по мне, он не слишком рад, что жена заботится о бродягах. Такое случается с парами. Обычно один хочет творить добро, а другой смотрит на тебя, как на убийцу.

— Я не особо люблю алкоголь, — говорю я.

— О, вот как?

Я замечаю, как она окидывает меня взглядом, вероятно думая, что все люди вроде нас горькие пьяницы.

— А что будет пить ваш сын?

Я могла бы сказать, что он мне не сын, но тогда пришлось бы слишком много объяснять.

— Я выпью пива, — говорит Тим.

— Нет, не выпьешь, — быстро вмешиваюсь я. — Ты еще слишком молод.

Он хмурится, но Мэри-Лу и ее муж одобрительно кивают.

— Мы тоже следим за нашими мальчиками. Как насчет лимонада, дорогой?

Тим делает большой глоток — и еще один — прежде, чем приносят еду. Мы заказали стейки с жареной картошкой. Он ест жадно, низко опустив голову к тарелке, словно купается там, временами выныривая, чтобы глотнуть воздуха. Несмотря на то что мой желудок сводит от голода, мне приходится остановиться после нескольких кусочков. Мясо кажется жестковатым. Прошло так много времени с тех пор, как я ела нормальную еду вроде этой, что мои зубы — больше привычные к холодной консервированной фасоли — не в состоянии его прожевать.

— Что, уже наелись? — спрашивает Мэри-Лу так, словно я ее подвела.

— Простите, — говорю я. — Больше не лезет.

Тим наклоняется к моей тарелке и хватает мой стейк, даже не спросив, можно ли. Он заглатывает его так, как будто боится, что я вырву его обратно.

Что-то перекатывается у меня во рту. Я вытаскиваю зуб, который беспокоил меня в последнее время. Десна немного кровоточит, но не больно. Что же, не первая моя потеря и не последняя.

— Вот же несчастье. Тут поблизости есть дантист?

Я громко смеюсь.

— Что тут такого смешного? — спрашивает муж женщины.

— Мы годами не посещали дантиста, — поясняет Тим с набитым ртом.

— Это ужасно. — Мужчина смотрит на меня так, словно хочет сказать, что я плохая мать.

— Для этого нужно иметь постоянный адрес, не так ли? — продолжает Тим. Я бросаю на него взгляд: «Заткнись», но от еды, кажется, у него развязался язык. Я начинаю напевать от смущения.

— Не обращайте внимания на маму, — говорит Тим. — Она так делает, когда беспокоится.

Мэри-Лу понижает голос, говорит приглушенно:

— Дорогая, простите, что спрашиваю, но вам и вашему мальчику есть где сегодня переночевать?

— Конечно, мы как-нибудь… — начинаю я, но Тим перебивает:

— Мы сбежали от моего отца. Он часто бил нас, и мама сказала, что нужно уходить. Какое-то время мы жили в трейлере, но затем хозяин нас выгнал.

Этот парень умеет наплести. Весь фокус в том, чтобы смешивать правду с ложью. Всегда звучит лучше.

— Какой кошмар. — Лицо Дуга становится немного добрее. — И что вы собираетесь делать?

— Не знаю. Может, переночуем где-нибудь в поле.

Теперь Мэри-Лу с мужем отходят поговорить к стойке бара. Мне кажется, что она с ним спорит. Я делаю вид, что мне нужно в туалет, чтобы подслушать. Проходя мимо, улавливаю некоторые ее слова.

— Это могло случиться с кем угодно. Только подумай. Что, если бы на его месте оказался один из наших мальчиков? Разве ты не хотел бы, чтобы кто-то им помог?

Может, она даст нам немного денег. Вот было бы здорово!

Когда я возвращаюсь, они вновь сидят за столом.

— Послушайте! — говорит Мэри-Лу. Ее лицо сияет от удовольствия. — Мы поселились в отеле неподалеку и заплатим, чтобы вы остановились там же.

Тим вскидывается:

— Мы не такие!

— Ты о чем, дорогой? — Мэри-Лу кажется встревоженной.

— Все в порядке, — говорю я и успокаивающе кладу ему руку на плечо. Он ее скидывает. — Он просто испугался, что вы будете к нему приставать, — объясняю я.

Мэри-Лу и ее муж выглядят шокированными, словно им вдруг пообещали набить морду.

— Некоторые люди только притворяются добрыми, но им нужно кое-что другое, — бормочет Тим. У него отстраненный вид. Я вздрагиваю. И снова задумываюсь — через что же он прошел.

— Мы имели в виду, что снимем вам отдельный номер, — тихо говорит Мэри-Лу. — Чтобы вы смогли переночевать в тепле и сухости. Против этого ты ничего не имеешь? В отель пускают с собаками. Я видела там одну сегодня утром. Считай это еще одним подарком на день рождения.

— Ну ладно, — не сразу произносит Тим. Но теперь уже паникую я. Предположим, мы впустим в нашу жизнь этих благотворителей. Вдруг они надумают рассказать о нас полиции? Однако соблазн получить нормальную постель слишком велик… И возможно, если они действительно настолько нам сочувствуют, мы сможем получить от них что-то еще.

— Хорошо, — говорю я.

Это риск, на который стоит пойти.

13.10. 17 августа 1984 года

Мы все еще едем. В машине жарко и душно, хотя окна открыты. Пекло такое, что кожа потеет, а голова кружится. И хочется выместить на ком-то злость.