Я одержим тобой

— Я с ней поговорила, да. Сказала, из какой ты семьи и насколько вы разные. Я не должна была?

— Какое ты имела право такое ей говорить? — строго призвал к ответу жену Владислав.

— Я что, чужая в этой семье, чтобы не иметь право что-то говорить?

— Она ведь спасла Павла…

— Чтобы охмурить его и вытащить себя из бедности. Павел даже не знает, как она выглядит, как он мог в нее влюбиться? — Пелагея была убеждена в своей правоте: что мотивы этой Юноны были именно такие, и что она поступила с ней как следовало. — Я ведь ради Павла так сделала, чтобы отвести от него эту аферистку.

— Ты не в своем уме! — крикнул Владислав. — Какое бы мнение ты ни разделяла, не тебе решать, кого любить Павлу. У него своя голова на плечах есть.

— И ты бы вот так смотрел, как Павла дурят? И ничего не сказал бы?! Как можно любить, не видя, кто перед тобой?

— Так ведь любят не только за внешность. Почему ты так узко мыслишь?

Пелагея опешила и замерла в исступлении. Владислав выдохнул и похлопал Павла по плечу.

— Не обращай на свою тетю внимания. Как закончим с делами, мы отправимся за ней.

— Не надо. Сам виноват: нужно было сразу все ей рассказать.

Ему было тяжело осознавать, что они живут в двух совершенно разных мирах. Он решил, что поговорит с ней. Добавил:

— И вы не ругайтесь из-за этого. А то мне стыдно перед вами.

— А чего тебе стыдиться? Это все тетя твоя берега попутала.

— Ладно, я виновата, — проскрипела Пелагея сквозь обиду, хотя ничуть не считала себя не правой. — Возитесь с этой деревенщиной, если так хотите.

Владислав был в гневе, но решил подавить его, хотя это стоило ему большого усилия. Он подумал, что взрослым людям не пристало ругаться на людях. Но все же нужно было отчитать супругу за ее недостойное поведение.

— Да что ты заладила? «Деревенщина, деревенщина»… Что за мелочность?

— Ах, я мелочная, значит? — Пелагея направила исполненный гнева взгляд на мужа.

Владислав замолчал, чтобы не подливать масла в огонь. Пелагея же считала, что разговор не окончен.

— Что замолк?

— Ничего, — рыкнул Владислав. — Ведешь себя как ребенок.

— Что же ты женился на мне, раз я ребенок?

Она сводила его с ума.

— Ты хоть думай, что говоришь! Хоть бы при Павле постеснялась, окстись. Позоришь себя и меня.

Пелагея фыркнула и демонстративно отвернулась. Владислав приложил ладонь к своему лицу. Какая же упертая! Когда она в настроении — еще ладно. Ну чуть что ей не понравится — пощады не жди. Из-за своей брани они опозорились перед Павлом. Чтобы не усугублять положение, Владислав больше ничего не говорил.

В аэропорту их встретили Виктор и Елина. Первый посеменил к ним и воскликнул:

— Брат!

— Витя? — отозвался Павел, услышав его голос.

Двое обнялись.

— Слышал, тебя ранило на службе. Как ты?

— Нормально, не переживай. Заживет.

Владислав ранее сообщил по телефону Виктору и Елине о состоянии Павла.

— Пашка! — поприветствовала Елина, встав рядом с Виктором.

— Елина? — Павел свел брови.

— Да, я. Поедем.

Виктор и Елина взяли под руки Павла.

— Простите, что не был на вашей свадьбе, — извинился Павел.

— Не страшно. Мы знали, что ты не мог.

— И подарок не приготовил, — добавил Павел.

— Лучший наш подарок — это что ты здесь, — улыбнулась Елина.

— Елина разговорчивее стала. Небось, муж ее приучил, — заметил Павел.

— Никто меня не приучал, — посмеявшись и прикрыв ладонью рот ответила Елина. — Мама по тебе соскучилась. Ну, теперь они могут быть спокойны: ты с нами, наконец. 

Глава 1033 Горе ты мое луковое

После этих слов все притихли. Безусловно, все были рады появлению Павла, который редко навещал родных. Но эта радость смешалась с событием кончины Вениамина Родионовича, от того и не была столь яркой.

— Мама с папой сильно горюют? — спросил Павел.

— Держатся. Все же он умер своей смертью — этого не избежать, — ответил Виктор.

По выходу из аэропорта Виктор усадил Павла в машину, которую вел сам. Была еще одна, за рулем которой сидел их водитель, — в нее Виктор предложил сесть Владиславу и Пелагее. Те согласились. Владислав старательно делал вид, что между ним и супругой ничего не произошло. Пелагея же не обладала такой выдержкой, и раздраженность читалась с ее лица. Она передала Виктору сумку с лекарствами и рецептом для Павла. Тогда Виктор и заметил, что Пелагея не в настроении, и спросил ее с улыбкой:

— Тетя, что не так?

— Повздорили мы с ней, не обращай внимания, — ответил вместо нее Владислав и крепко обнял жену.

Пелагея такого невзыскательного отношения к их соре не разделила и открыто вырвалась из объятий супруга. Стало ясно, что обида имела место, но Виктор продолжал улыбаться.

— Чем же ты обидел свою жену, дядь?

— Да черт этих женщин поймет, — посмеялся в ответ Владислав. — Ладно, поедем уже, что время тратить.

Владислав сел в машину. Виктор решил не углубляться в суть его раздора с женой, чтобы тем не пришлось выносить сор из избы. Он открыл дверь своей машины.

— Я сяду с Пашей, — вызвалась Елина. Она подумала, что лучше ей присмотреть за невидящим Павлом, пока она едут. Виктор не возражал.

— Ты моя хорошенькая, — одобрительно протянул он.