Я не хочу умирать

– Я видел лишь частично. Он меня очень неожиданно сбил с ног, – немного задумчиво сказал я и, чуть помедлив, спросил:

– А почему он так быстро среагировал с обнуленными эмоциями?

– Мастерства не обнулишь, – улыбнувшись, ответил Странник.

Вспомнив, как мужчина сбил меня с ног, я рассудил:

– Его удар был намного мощнее и, похоже, точнее твоего.

Несколько секунд посмотрев мне прямо в глаза, Странник уверенно произнес:

– Я тебе говорил, что удара не было. Получается, что в твоем воображении я не такой уж и сильный.

– Ты призрак и плод моего воображения! Я сам запустил сюжет, а ты лишь та часть меня, которая позволила мне завершить происходящее, – на одном дыхании выпалил я давно приготовленную мысль.

Усмехнувшись, Странник иронично заметил:

– Как ни крути, а у тебя удар хуже, чем у военного. Полюбовался бы пейзажем. Может быть, снайпера заметил бы.

– Я не хочу. Мужчина умер и умер, и бог с ним.

Странник, изображая любопытство, переспросил:

– Может быть, богиня? Сехмет или, допустим, Минерва?

– Это просто была фигура речи! – рассерженно сказал я на повышенных тонах.

– ЛО ТИССА ЭТ ШЕМ АДОНАЙ ЭЛОХИМ ЛАШШАВ, – выраженно произнес Странник на непонятном мне языке с каким-то странным акцентом.

– Что это было? – немного напуганно спросил я. Это звучало в исполнении Странника как какое-то грозное и устрашающее заклинание.

– Не употребляй имя Господа Бога твоего всуе.

Повисла пауза.

Почти тут же на подобной волне ко мне пришла одна мысль, навеянная воспоминаниями:

– Я вспомнил одну интересную фразу из Евангелия: «И бесы веруют, и трепещут». Ты ведь веришь во что-то, ну или, во всяком случае, допускаешь возможность.

Странник, несколько секунд пристально посмотрев на меня, без каких-либо изменений в лице прокомментировал мое предположение:

– Я не трепещу. Да и к тому же я не бес.

Еще несколько секунд поглядев на меня и немного усмехнувшись, он добавил:

– Да и не из Евангелия это. Почитай на досуге Библию. Интересные истории и размышления с примечательной концовкой.

– Мне это неинтересно.

– Ты же часто задаешься вопросами о богах. Можешь «Бардо тхедрол» почитать. Это из другой оперы, но довольно примечательно движения страстей показаны. – На секунду замолчав, Странник продолжил:

– Или тебе неинтересны ни истории про Бога, ни истории про души?

Полностью проигнорировав рассуждения Странника, я задал ему очередной закономерно появившийся у меня вопрос:

– Откуда у тебя кровь?

– Насколько я знаю, ее печень вырабатывает, – спокойно пояснил Странник и добавил: – Ты не думал, что у меня печень есть?

– Говоря откровенно, я не уверен, что мы с тобой одной природы, – с легким вызовом в голосе проговорил я.

– Может быть, мы с тобой одной, а тот парень был другой.

– Ты хочешь сказать, что мы с тобой какие-то особенные?

– Может быть, просто этот парень особенный, а мы с тобой в общей картине мира.

Я понимал, что Странник начинает путать тропы.

Внезапно он, изобразив удивление, поведал мне о своем неожиданном открытии:

– Я понял, ты лишь часть меня, которая хочет смотреть эти сцены! Ты появляешься в моем существовании, когда мне скучно. Если бы умер один из нас, умерли бы оба, но я, в принципе, могу только исчезнуть, а не умереть, следовательно, и ты не можешь умереть, потому что это бы спровоцировало неизбежность моей смерти! Все сходится!

– Что за бред ты несешь?! – прокричал я. – Это ты часть меня!

– Одно другому не мешает. Мы можем быть частью друг друга, – уверенно проговорил Странник.

Я молча отвел свой взгляд и от Странника, и от барьера, устремляя его куда-то в непроглядную глубину пространства, в котором находились мы. Это была безграничная пустота. Однако эта пустота могла быть заполняема чем-либо по нашему желанию. Немного побыв погруженным в эту пустотную тишину, я спросил у Странника.

– Что происходило с нами? Я имею в виду, когда этот военный мне нож в сердце воткнул.

– Слушай, а может быть, это все сон? Брахмы, например. Во сне обычно не чувствуют боли.

– Не надо. Это все намного реальнее сна. Даже реальнее самой реальности, – возразил я.

– Так может, в самой реальной реальности и нет боли?

Я промолчал. Я понимал, что это ответ. Ну, во всяком случае, частичный. Это была реальность. А в реальности не должно было быть боли. Меня посетила неожиданная и явно безумная мысль. Тем не менее я поинтересовался у Странника:

– Мы можем остаться тут навсегда?

Странник деловито огляделся и спросил:

– С кровью и в крови?

– В крови или с кровью, не важно, главное, вечно живыми и без чувства боли! – немного разгоряченно произнес я.

– Может быть, это я твое чувство боли притупил, – с совершенно серьезным видом уточнил Странник.

– Ну, так ты можешь его и навечно притупить!

– Ты готов пожертвовать общением с людьми?

– Я ведь буду общаться с ними за шестьдесят секунд до их смерти! Думаю, мне этого хватит. Во всяком случае, если я не умру, я буду жить воспоминаниями о них! Я же не буду убийцей, лишь вечным наблюдателем.

– Наблюдатели смотрят, и им все равно, – с видом задумчивости произнес Странник.

Внезапно я содрогнулся, поняв, кем я хотел стать.