Я не хочу умирать

Я молчал. Действительно, откуда у меня взялась уверенность, что тот, в чьей реальности я не мог быть уверен, тот, кто показывал мне людей, чья реальность была под еще большим сомнением, тот, кто демонстрировал абсолютную невключенность в их судьбы, говорил исключительно правду. Внезапно лифт остановился и двери открылись. Перед нами было уже хорошо мне знакомое пространство барьера. Странник, улыбнувшись, предложил мне выйти из лифта первым. Я вышел, и он последовал за мной. Двери лифта закрылись за нами и, растворившись в пространстве, исчезли, как и какие-либо следы присутствия лифта. Темная поверхность барьера была источником слабого освещения. Она была единственным источником света в этом все столь же непонятном пространстве. Недолго думая, я задал Страннику не так давно появившийся вопрос:

– Скажи, все эти твои размахивания руками и подобные телодвижения, они что-то означают?

– А твои? – как обычно улыбнувшись, уточнил у меня Странник.

Я, не двигаясь, пристально продолжал смотреть на него, давая понять, что я жду прямого ответа. Через пару секунд, ухмыльнувшись, Странник сказал:

– Они означают, что мне скучно и я пытаюсь как-то разнообразить свое существование.

– Существование, потому что ты, по твоему, кстати, заявлению, не живешь?

– Цепляешься к словам. И пытаешься находить смысл в формулировках, – усмехнувшись, уточнил Странник.

– Разве в них нет смысла?

– Есть. Но не всегда, – спокойно проговорил мой собеседник и, как-то по-доброму улыбнувшись, добавил: – В этих словах он, наверное, есть.

– Зачем ты тогда начал эту демагогию? – недовольно спросил я больше риторически, хотя и понимал, что на риторические вопросы Странник отвечать-то и любит.

– Ну согласись, что тебя зацепила та мысль.

Я прокрутил у себя в голове ту самую мысль, которую я прекрасно запомнил: «Для того чтобы умереть, надо жить, а чтобы исчезнуть, достаточно существовать». Мысль действительно была интересная, и я уж было задумался о ней вновь, как Странник указал мне на прорисовавшуюся картину. А прорисовывался вид на обычную небольшую спальную комнату, в которой на письменном столе горела не очень яркая лампа, а из окна, наверное, шестого или седьмого этажа открывался вид на небольшой дворик, освещенный лучами солнца, висящего еще довольно высоко над линией горизонта. Окно было занавешено, но не полностью. Солнечному свету удавалась немного проникать лучом в комнату и падать на ковер, который покрывал большую часть пола в комнате. В комнате было относительно светло. Дворик, видневшийся за окном, был похож на тот, где я наблюдал за падением подростка. На кровати, положив левую руку на грудь, укрытая одеялом, лежала, на мой взгляд, симпатичная девушка на вид лет двадцати пяти. Все было спокойно, но я понимал, что пока движения нет, непонятно, что за смерть «для меня» припас мой компаньон. Перебирая в голове, я озвучил один из вариантов, который пришел мне в голову:

– Дом рухнет?

– Слишком глобально копаешь. Передозировка амфетамина. Ну как передозировка, ей и грамма хватило. Друзья ее положили здесь, чтобы не мешала своими конвульсиями, додумались одеялком укрыть, – усмехнувшись, пояснил Странник, сделав ироничное ударение на слове, к которому он и так добавил уменьшительный суффикс.

– Так нельзя? – спросил я, не особо разбиравшийся в данной теме.

– Ты у меня закон о наркотиках спрашиваешь? – как это бывало нередко, сделав вид, что буквально понял мой вопрос, уточнил Странник.

– Прекрати, ты понял, о чем я! – сердито крикнул я ему. Странник молча продолжал внимательно смотреть на меня, ожидая конкретики. В конце концов я, вздохнув, прояснил:

– Нельзя укрывать «одеялком» при передозировке амфетамина, если хочешь помочь?

Странник, улыбнувшись, довольно развернуто пояснил:

– При передозировке амфетамина начинается тахикардия и поднимается температура тела. Согревать не лучшая идея. – Внимательно посмотрев на меня и выдержав небольшую паузу, он, продолжая улыбаться, добавил: – Ну, разумеется, это зависит от того, что ты подразумеваешь под помощью.

Я посмотрел на Странника, ожидая продолжения развернутых разъяснений. Как бы это ни было странно, он продолжил, не дожидаясь реплики с моей стороны:

– Ну, собственно, умрет она от кровоизлияния в мозг, которое произойдет через… – Странник посмотрел куда-то вверх и, изобразив задумчивость, радостно закончил фразу: – В ближайшее мгновение она умрет. Зовем?

Я молча кивнул. Странник, как бы ликуя, крикнул:

– Шестьдесят секунд!

И тут же между нами и барьером, за которым на кровати лежала на вид совсем не умирающая девушка, возникла она, лицом к нам. Как и прежние наши гости, она была абсолютно спокойна. Она быстро посмотрела на Странника и на меня и не очень громко утвердительно сказала:

– Это не сон.

– У тебя уже меньше шестидесяти секунд, и ты вернешься в свою реальность… – я на мгновение замер, поняв, что это, скорее всего, и моя реальность тоже. Тем не менее я продолжил: – …Где тут же умрешь от передозировки, – по возможности быстро и четко проговорил я, указывая на барьер.