Я хочу, чтобы... (СИ)

— Ты прав, — помолчав, сказал Валид. — Наверное, я и правда не всегда похож на человека. Я просто не понимаю, что страшного в смерти. Неизвестность? Ты не хуже меня понимаешь, где окажешься. Суд Манат? Не глупи, Амин, там судят справедливо. Не так, как у вас, людей. А Вадд, конечно, тот ещё угрюмый тип, но его вполне можно терпеть. С ним легче, чем с тем же… как того бурдюка звали?

Амин смотрел на разглагольствующего мальчишку, не отводя глаз.

— Ты… ты говоришь так, будто ты там был. Ты общался с Ваддом? С богом?

— Как с тобой, — улыбнулся мальчик. — Во-о-от, и это я тоже не понимаю. Благоговение перед богами. Чего ради строить храмы, поклоняться? Вы, правда, думаете, что без вашей веры солнце не взойдёт и слепая Манат перестанет прясти?

Амин против воли улыбнулся.

— Мы просим их о милости… — начал он.

— Наивно веря, что они до вас снизойдут, — ехидно закончил мальчишка. И тут же зло добавил: — Плевать им на вас. И на всех, кроме разве что самих себя. А вы выдумываете такие красивые легенды — ах, Аннат, ах великая матерь, ах… кстати, вот ещё, никогда не понимал, ну а в матерях-то вы что нашли? Смотришь, бывало, и поражаешься: валиде-султан, мать правителя, так сыном и вертит, так и вертит. А тот, покоритель других земель, слова поперёк сказать ей не способен. У вас это даже добродетелью зовётся. Любовь сыновья, — выплюнул мальчик. — Вот ты, — он повернулся к Амину, — тоже наверняка возразить своей не можешь? Почтительный сын, ты же у нас весь такой правильный…

— Я не знаю своей матери, — тихо произнёс Амин.

Мальчик замолк, удивлённо глядя на юношу.

Амин тоже посмотрел на него и отвёл взгляд.

— Она тебя бросила? — поинтересовался, наконец, Валид.

Амин хотел промолчать. Но почему-то ответил:

— Не знаю. Может быть. Она была одной из наложниц, одной из гарема. Детей у таких забирали, — Амин помолчал и, вдруг сев, повернулся к мальчику. — А оттуда, откуда ты смотришь на людей, ты никогда не видел, как у матерей забирают детей? Нет? Как они плачут, как сходят с ума? Для тебя такая любовь, может, и ничто, но… — Амин запнулся, с удивлением понимая, что не может найти слов. В груди что-то противно сжалось, когда знакомая картинка пронзила память.

— Отчего же, — откликнулся мальчик. — Видел. И не раз. Потом они зовут меня. Идут ко мне, сбивают ноги в кровь. Лишь бы… лишь бы поймать… лишь бы… себялюбивые дуры. Им плохо — пусть и мне станет хуже, да?

— Ты не умеешь любить, — заключил Амин, снова укладываясь и отворачиваясь от мальчика.

— Нет, — тихо откликнулся Валид. — Не умею, — и принялся насвистывать какую-то тихую мелодию.

Амин слушал её, пока не уснул.

Вадд-месяц, пропутешествовав по небу, исчез под землёй, не заметив двух спящих путников в пустыне. И правда, зачем — всё равно оба скоро окажутся в его царстве…

Амин проснулся от хриплого визга. Кричал Валид, на груди у которого спокойно ползал здоровенный скорпион.

— Убери его! У-у-убери! — выл мальчишка.

Амин только улыбнулся — мальчишка, ночью рассуждавший о богах, надрывается, видя обыкновенного скорпиона.

— Я-а-а тут н-не буду б-больше… — дрожащим голосом непонятно бормотал Валид. — Н-н-не… Пойдём!

Амин, с трудом встав, позволил себя увести.

Солнце быстро поднималось на небе, и так же быстро начиналась жара. Пот заливал глаза, щипал. Амин, пошатываясь, вяз в песке и даже не сразу заметил, как бредущий чуть впереди мальчик неожиданно упал.

— Валид? — прохрипел юноша, наклоняясь над ним и одновременно пытаясь нашарить флягу.

Мальчишка дрожал, задыхаясь на руках у юноши. Потрескавшиеся губы казались чёрными. Амин смочил их остатками воды, принялся ощупывать мальчишку. И быстро нашёл небольшую вспухшую ранку на груди — скорпионий укус.

Прижигание не помогло. Высасывать яд, похоже, было уже поздно, хоть Амин и честно попытался. Валида лихорадило, в себя он не приходил, и очень скоро начал бредить.

Амин нёс его на руках, сам не понимая, зачем. Куда он идёт — вокруг далеко-далеко одна лишь пустыня. Вечером, стоило солнцу зайти, юноша без сил рухнул на песок, мечтая о глотке воды. Её не было — на мечущегося в бреду мальчика ушли последние капли.

Ночь поднялась — беззвучная, как и всегда. Невозмутимо выехал на чёрную звёздную дорогу Вадд-месяц. Под его мёртвым светом бьющийся в судорогах мальчик сам казался видением из подземного мира. Кусая губы, Амин держал худые руки ребёнка, не давая тому поранить себя.

Месяц-Вадд равнодушно взирал на них с высоты и подгонял серебряных быков.

К рассвету Валид затих, но ещё дышал. Амин с трудом встал. Земля и небо кружились перед глазами.

Юноша медленно наклонился поднять мальчика… и упал рядом.

— Оставь… меня, — хрипло выдохнул Валид, глядя на него сквозь полуопущенные веки. — Иди… к вечеру… доберёшься… до воды.

— Откуда ты знаешь? — с трудом ворочая распухшим языком, пробормотал Амин, закрываясь от солнца. — Ты же… не… предсказатель.

— Я… соврал, — шепнул мальчик. — Иди.