Я хочу, чтобы... (СИ)

Валид улыбнулся, запихивая в рот лукум. И тут же поперхнулся, когда Амин протянул ему руку.

— Дружба?

Мальчик, колеблясь, осторожно коснулся пальчиками руки юноши.

— Э-э-э… да.

Амин сжал его пальцы.

И тут с улицы донёсся звонкий голос глашатая:

— Слушайте, слушайте все! Великий, осенённый милостью Манат и благосклонной улыбкой Аллат султан Гариба отдаст свою дочь, луноликую царевну Алию в жёны сильнейшему, который победит других на Испытании! Ровно через шесть лун, смельчаки со всех концов мира, приходите бороться за руку прекрасной Алии!

* * *

— Сдалась тебе эта царевна?! — кричал мальчик, вышагивая вокруг Амина. — Что, девчонок вокруг мало? Может, и не луноликая она вовсе! Ты же хотел купить дом и свою лавочку!

— Ты не понимаешь, — покачал головой Амин. — Если я женюсь на ней, султан поддержит меня, когда я… — он запнулся.

— Ты на ней не женишься! — крикнул мальчишка. — Ты не знаешь этого султана. Он… Ты не справишься!

— Не веришь в меня? — грустно спросил Амин, глядя на Валида, вышагивающего по комнатушке старого дома юноши.

Мальчишка остановился. Внимательно посмотрел на Амина.

— Послушай. Султану служат джины. И ифриты. И мариды[21]. И гули. И кто только ему не служит!

— Ну ты ещё сюда хумай приплети, — хмыкнул Амин.

Мальчишка побледнел. С силой ударил кулачком по стене.

— Ты безрассудный, наивный дурак, ты помрёшь ни за что! Я не собираюсь на это смотреть! — и решительно направился к двери.

Амин вскочил.

— Постой! Но ты же поможешь мне с джинами?

Мальчик остановился. Оглядел его с ног до головы и фыркнул.

— Как, интересно? Я не колдун и сам не джин, забыл? Я просто путешественник.

— Ты знаешь о них определённо больше меня, — нашёлся Амин. — Пожалуйста, Валид, без тебя я не справлюсь. А когда я стану султаном, я прикажу давать тебе столько лукума и других сладостей, сколько в тебя влезет…

— Такие, как ты, султанами не становятся! — зло перебил Валид.

Дверь хлопнула перед носом вздрогнувшего Амина.

И что это на мальчишку нашло?

* * *

— Как — уходишь? — ахнул Фарах, после внезапного исчезновения Ясара также внезапно обнаруживший себя (вот уж от кого, так от бурдюка не ожидал!) его наследником. — Но я думал, мы могли бы вместе торговать, без этого бурдюка, да покоится его дух, если он, конечно, покоится, только лучше. Амин, подумай… погоди… ты что, собрался в Гариб?

Юноша виновато улыбнулся.

— Извини, Фарах. Да, собрался. И я выиграю.

— Ты… — начал было побагровевший Фарах, но Амин оборвал его:

— Не надо. Я пришёл попрощаться. Смотри, тебя покупатели ждут, — кивнул он на выстроившуюся перед прилавком очередь.

Смуглый кочевник, стоявший первым, воспользовался паузой в беседе и громко потребовал, чтобы ему продали «этих прекрасных сочных фруктов, вах!».

Амин в последний раз посмотрел на лавочку, бывшую его домом целых два года, и повернулся к воротам.

— Погоди! — крикнул ему вслед Фарах. — А как же твой племянник?

Амин, не поворачиваясь, пожал плечами.

Фарах, отвешивая кочевнику лишний персик, смотрел вслед уходящему товарищу, а в голову лезли странные мысли о том, что иногда даже призрак надежды может заставить идти на любые безрассудства.

Хотя причём тут надежда?

* * *

Завернувшись в накидку-бурнус[22], Амин шагал вместе с караваном. Впереди таяло в дымке вечера солнце. Позади готовилась к ночи Бахра.

Амин непроизвольно погладил рукоять заткнутой за пояс джамбии и вздохнул. Он не знал, на что надеялся. За руку царевны будут бороться и эмиры, и шехзаде. Куда ему? У него даже знакомого колдуна нет.

Он не справится. И сам ведь не верит. Так не лучше ли повернуть обратно в Бахру и забыть обо всём?

Амин упрямо сжал губы и накинул на голову мягкий вязаный капюшон.

У него нет шансов. Никогда не было. И в Бахре — тоже шансов нет. Он всегда был обузой, никому не нужной обузой — для всех. И это никогда, никогда не изменится…

Кто-то дёрнул его за рукав. Хмурясь, Амин обернулся.

— Ты — дурак, — чеканя слова, заявил Валид, приноравливаясь к его шагу. — Но я тебя одного не оставлю.

Амин поедал мальчишку не верящим взглядом.

— Но почему, ты же не хотел…

— Дружба, — печально вздохнул Валид, — она такая. Заставляет делать глупости! Кстати, знаешь, есть у меня парочка знакомых джинов в Гарибе… Эй, ты что делаешь?!

Амин, расчувствовавшись, подхватил мальчишку и крепко обнял.

— Ах ты маленький шайтан…

— Да, я от тебя тоже в восторге, — буркнул мальчик. И обречённо добавил: — И какого шайтана ты ко мне прицепился?..

Ночь вторая Птица в клетке

Дрожащий от жары воздух пустыни пронзила мелодия рабабы. Ввинтилась в уши, заставила вздрогнуть сердце.

— Шайтан бы тебя забрал! Сначала играть научись, потом струны терзай, — сонно пробубнили рядом.

Амин вздохнул и, опустив голову, покосился на степенно шагающего рядом верблюда. На верблюде — чужом, выпрошенном у кого-то из торговцев — покачиваясь, ехал Валид. И монотонно критиковал горе-музыканта, который всё равно ничего, кроме рабабы не слышал.

А вот Амина раздражало. Всё, начиная от непрекращающейся весь день жары до песка, забивающегося, где можно, и где нельзя.