Я и мой Псих

Это не было позой и ложью. Это была правда. Я знала свое место и отлично понимала, что она думает по поводу моего пребывания рядом с её сыном. Наверное, на её месте, я бы тоже что-то подобное предприняла. Не её методы! Но защитить самого дорогого для меня человека от заведомо проигрышного варианта попыталась бы. А сейчас… мы обе не могли уступить. Вот и все.

— И ты позволяешь ей так говорить обо мне?! — мадам Цай встала, впервые позволив увидеть себя не под маской любезности, въевшейся, казалось, в её лицо.

— Никто не может ей этого запретить. Не я и уж тем более не ты, — Лонгвей сильнее сжал мои пальцы. — Я ошибся один раз. Больше такого не повторится. Сейчас тебе лучше уйти. Если так хочешь поговорить, то отложим это, пока ты не успокоишься.

— Успокоиться? Как я могу успокоиться? Что она с тобой сделала? Ты не понимаешь, что таких, как она — тысячи? Сотни тысяч! И все вместе тебя одного не стоят! Разве у тебя нет выбора? Сколько девушек — достойных, образованных, богатых будут счастливы твоему вниманию. Почему… эта?! Никому не нужная нищенка! Которая живет за твой счет, даже не скрываясь! Видимо, у нее не малый опыт в таких делах, раз так быстро задурила тебе голову. Ты хотя бы понимаешь это?

— Хватит! — Лонгвей так рявкнул, что я вздрогнула.

Мадам Цай широко распахнула глаза, шокированная этим окриком. Но он на неё не подействовал…

— Хватит защищать её! Просто избавься от неё немедленно. Дай денег и пусть проваливает! Нам это обойдется недорого!

— Нам? Ты моя мать, а не владелица. Я не обязан следовать тому, что ты говоришь. Я буду с ней, потому что этого хочу. Нравится тебе это или нет — мне все равно.

На этом разговор закончился. Лонгвей увел меня за собой.

45 глава

Я подумала, мы просто пойдем к нему, но кажется, даже такой большой дом был мал для сына и матери. Лонгвей повел меня в гараж, мы сели в машину и уехали. Куда он меня вез, я не спрашивала. Похоже, ему просто нужно было куда-то двигаться, чтобы успокоиться.

Ему понадобилось не меньше часа, чтобы прийти в себя. Мне тоже было о чем подумать. И чем больше я размышляла, тем все более и более странными мне казались некоторые детали.

Наконец, машина остановилась. Лонгвей вздохнул и устало потер лоб.

— Прости, что не смог предотвратить это, — наконец заговорил он.

Я еще рта не успела открыть, а он продолжил:

— И за прошлый раз тоже. Я никак не мог заговорить об этом. Потом ты заболела…

— Если кто-то и должен извиняться, то точно не ты.

— Нет. Это я виноват.

— Ты знал, что так будет?

— Не думал, что она зайдет настолько далеко.

— Тао тебе рассказал?

— Да.

Я задала последний вопрос с умыслом, и он даже не понял этого. Он на меня не смотрел, кажется, полностью погруженный в свои мысли.

 — Я знал, что когда она чего-то добивается, то не видит никаких ограничений. Идет к цели, переступая через препятствия. Но все же не настолько!

— Она ничего страшного со мной не сделала.

Я, конечно, покривила душой. Но зачем еще больше усугублять? Мадам Цай просто приложила руку, а все остальное сделала уже сама…

— Ты называешь это «нестрашным»?! — Лонгвей повернулся ко мне, возмущенный до крайности. — Со мной в жизни ничего страшнее не происходило! И то, что она с тобой сделала… Я должен был уберечь тебя от неё!

— Вряд ли кто-то смог бы такое предположить. Если уж ты, кто знает ее лучше всех…

— Она не имела права творить с тобой такое! — заорал он.

— Тише, — я накрыла его рот ладонью. — Я все знаю. Не надо так переживать.

Лонгвей схватил мои пальцы и поцеловал несколько раз, а потом прижал мою руку к щеке. Прикрыв глаза, посидел некоторое время молча, старательно стараясь успокоиться. Я… была удивлена! Он, правда, старался с собой справиться!

— Я прекрасно понимаю, почему потом ты ушла в себя. Мне говорили, что это шок, ты закрылась от внешнего мира, пережив слишком сильное потрясение. Ты же такая гордая. Не знаю, как сам вынес бы такое! И опять я ничего поделать не смог! И опять не смог защитить! И вытащить, чтобы ты пришла в себя, не получалось… Таким бессильным никогда себя не чувствовал. А ты… ты была… как… как…

Я потянулась к нему, чтобы обнять. Он стиснул меня в ответ, я чувствовала, как быстро бьется его сердце.

— Все это прошло. Не нужно вспоминать.

Я ощутила, как по нему дрожь прошла. Моих слов было недостаточно. Слишком много накопилось в нем боли за эти дни. И я решала, что нужно избавиться от причины, а не лечить следствие.

— Лонгвей, я спрошу сейчас кое-что странное. Ты ответишь мне честно?

— Что? — он отодвинулся, глядя непонимающе. — Странное?

— Твой бизнес в порядке?

— Что ты имеешь в виду?

— Какие-то проблемы? Не стыковки? Срывы?

— Почему ты спрашиваешь?

— Ответь, пожалуйста. Мне не нужны подробности. Просто общее положение дел.

— Ты умеешь озадачить меня, — проворчал он, но все же задумался немного, прежде чем ответить. — Ничего такого, с чем моя компания бы не справилась.

— Совсем?

— Возможно. Но ничего глобального или катастрофичного.

— С такими проблемами ты сталкивался раньше?

Он сердито нахмурился, а потом вдруг его лицо изменилось, будто он вспомнил что-то.