Я и мой Псих

Отпустив мои руки, Лонгвей просунул руки мне под ягодицы, хрипло дыша, и кажется, вовсе не собираясь заканчивать эту пытку. То, что может быть мучительно хорошо, только тогда я и узнала. Я кусала губы, стараясь не стонать, но это не особенно хорошо у меня получалось. А когда Лонгвей снова изменил ритм, и вовсе вскрикнула, не сдержавшись. Слишком сильно… Слишком глубоко. Мне не выдержать такого болезненного удовольствия. Но оно только нарастало, захлестывая всё больше и больше.

Я вцепилась Лонгвею в плечи, чувствуя, что ещё немного и просто рассыплюсь на куски. И тут словно вспыхнула. Сразу, от кончиков пальцев к центру, ослепляя болезненно приятной и невыносимо горячей волной, зацепившей каждый нерв, каждую клеточку.

Как верно говорят об этом французы — «маленькая смерть»…

20 глава

Пока мир прекращал свое вращение вокруг меня, становясь в привычные рамки, прошло несколько минут. Пульс и дыхание выровнялись постепенно. Я повернула голову, чтобы посмотреть на Лонгвея. Он лежал на спине рядом и, словно почувствовав мой взгляд, тоже повернул голову ко мне.

Я просто не знала, что сказать в тот момент. Всё наши запутанные отношения сейчас отодвинулись в сторону. Эта новая ступень была ещё слишком не понятна.

И вдруг Лонгвей отвернулся от меня. Ещё и глаза закрыл, положив руку сверху.

— Иди в душ, — его голос прозвучал напряженно.

Я… растерялась? Оскорбилась? Сама не знаю, что почувствовала в тот момент. Только послушно поднялась, прихватила свою рубашку с пола, прижала её к груди, чтобы прикрыться хоть немного и быстро ушла в ванную. Закрыв за собой дверь, застыла, глядя перед собой и ничего не видя на самом деле. В голове была пустота. Но я знала, что это ненадолго. Просто я пока отталкивала от себя вопрос, на который у меня не было ответа.

Словно наяву снова увидела, как он отворачивается от меня, и внутри что-то дрогнуло. Я тут же поспешно подошла к консоли умывальника, сама не знаю зачем. Зеркало показало мне, насколько я растеряна сейчас, и еще то, что моё лицо просто пылало. Я не чувствовала этого жара до сих пор.

Смотреть на саму себя не было сил. Отбросив рубашку, я опять излишне поспешно зашла в душевую. Включила воду и подставила ей лицо, будто она могла смыть с меня и, главное, из меня панические мысли.

 Что же… Что это сейчас было?!

 Я не верила ему. До конца не верила никогда, но такого резкого охлаждения просто не ожидала! Словно пощечину получила. Едва воспользовавшись… он меня выбросил?! Я стала ему не интересна? Сразу же после… Он так резко отвернулся и слова цедил таким голосом, что сомневаться в том, что он недоволен, не приходилось. Я давно изучила его. Но до конца так и не поняла. Что я такого сделала? Мне показалось, что всё что произошло, было по обоюдному согласию. И нам, мне уж точно — было хорошо! Не говоря уже о том, что Лонгвей добивался этого так долго и упорно! И что теперь? Он так разочарован, что даже на элементарную вежливость не хватило терпения?! Всё так плохо?! Я стала ему отвратительна? За что он так со мной…

И самое главное — что мне теперь делать?!

На этот вопрос у меня не было ответа. Я чувствовала себя настолько… оплеванной, что сил не было думать. Просто не разрыдаться — вот всё, о чем я мечтала. Если он ещё не ушел, а мне бы очень этого хотелось, нужно сохранить лицо. Спасти остатки гордости, или я просто не представляю, как буду жить с этим дальше.

Я долго прислушивалась, прежде чем выйти. Почти убедив себя в том, что в комнате уже никого нет, вышла, наконец.

— Всё в порядке?

Я вздрогнула, услышав голос Лонгвея так близко. После яркого света ванной в темноте не заметила его. Он стоял, прислонившись к стене всего в паре шагов от меня. Я даже не нашлась, что ответить, запоздало возмутившись про себя — он смеет спрашивать меня о таком?!

— Ты долго не выходила.

Глаза привыкли к темноте настолько, что я смогла рассмотреть, что он уже почти одет — в брюках, и рубашка накинута.

— Я устала, — выдавила я, намереваясь пройти мимо и спрятаться от него хотя бы под одеялом.

Но он не пустил. Остановил. Ещё и обнял, прижимая к себе! Я словно заледенела вся! Да как он может?!

 — Мне лучше уйти к себе, — обдавая дыханием мою шею, сказал, а потом и поцеловал несколько раз.

Я окончательно впала в ступор! Что происходит! Только что отвернулся от меня, а теперь?!

— Так идите, — выговорила все же.

— Не хочу, — выдохнул он и провел ладонью по моей руке, плечу до шеи, чтобы прижать мою голову к своему плечу. — Но если останусь…

Стоять так, прижатой к его телу, я больше не могла. Подняла голову, но он не мешал мне. Мне было плохо видно его лицо. Я не понимала снова, что происходит. Лонгвей же погладил меня по лицу и коснулся губами моих губ. Лёгкий, я бы даже сказала, бережный поцелуй.

— Что будет, если останетесь?

 Внутри дрожало уже всё просто от возмущения, но мне удалось проговорить эти слова ровным голосом.

— Уверен, что не сдержусь. Тебе нужно отдохнуть. Всё-таки это твой первый раз…

Я опять впала в ступор. Эти слова совсем не вязались ни с чем. Он…

— Я не понимаю.