И побольше флагов

– Полно, мистер Харкнесс. Предложенная вами сумма явится платой только за шесть месяцев. Война продлится дольше этого срока.

– Тридцать. Больше не могу.

Он небогат, размышлял Бэзил, весьма вероятно, тридцать – это большее, что он может себе позволить.

– Осмелюсь заверить вас, что смогу найти кого-нибудь, кто согласится принять их за эту сумму, – сказал он. – Вы понимаете, конечно, что все это в высшей степени противозаконно.

– О да, я это понимаю.

Так ли это? – задался вопросом Бэзил, ну, может, и вправду понимает.

– Вы сможете забрать их сегодня?

– Сегодня?

– Непременно. – Похоже, мистер Харкнесс хочет теперь диктовать условия. – Чек будет вас ждать. Я выпишу его на предъявителя.

– Как долго тебя не было! – сказала Барбара. – Ну, удалось тебе его усмирить?

– Мне предстоит подыскать для Конноли новый дом.

– Ты помиловал его?

– Он был так жалок. Вот я и размяк.

– Это совсем не похоже на тебя, Бэзил.

– Придется опять засесть за адресную книгу. А Конноли надо будет приютить на ночь. К утру я найду для них новый дом.

В Норт-Граплинг он отправился, когда уже смеркалось. По обеим сторонам дороги высились сугробы срытого снега, превращая проезжую часть в узкую колею.

Троица Конноли стояла во дворе под яблоней, ожидая его.

– Бородач велел вам вот это передать, – сказала Дорис.

Внутри конверта оказался только чек без какой-либо записки. Проводить детей Харкнессы не вышли.

– Я так рада видеть вас снова, мистер, – сказала Дорис.

– Запрыгивай, – велел Бэзил.

– Можно я спереди сяду, рядом с вами?

– Да, давай лезь.

– Правда? Вы не шутите?

– Давай же, холодно. – Дорис уселась рядом. – Ты здесь постольку-поскольку.

– Как это?

– Тебе позволено здесь сидеть, пока ты хорошо себя ведешь. И пока Мики с Марлин тоже хорошо себя ведут. Поняла?

– Слыхали, огольцы? – бросила Дорис с внезапной властностью в голосе: – Ведите себя как следует, а не то задницы начищу. Они будут как шелковые, мистер, если я им велю.

Дети были как шелковые.

– Дорис, я оценил игру, которую ты затеяла, заставляя детей безобразничать, а теперь давай поиграем по моим правилам. Когда мы приедем в дом, где я живу, вы будете вести себя как положено. Постоянно. Ясно? Я буду время от времени поселять вас то в одном месте, то в другом. Там вы сможете иногда расслабиться и вести себя как вам нравится, но только с моего разрешения. Поняла?

– О’кей, дружище. Угостите папиросочкой.

– Ты начинаешь мне нравиться, Дорис…

– Я люблю вас, – заявила Дорис с непередаваемой нежностью в голосе. Откинувшись на спинку кресла, она выдохнула облако дыма, застилавшего торжественно-серьезные лица младших детей. – Люблю больше всех, кого я знаю.

– Неделя у Харкнессов, кажется, оказала на этих детей потрясающее воздействие, – заметила Барбара вечером после ужина. – Я не могу это объяснить.

– Мистер Харкнесс говорил об imponderabilia их имения. Может, причина в этом.

– Ты что-то задумал, Бэзил. Хотелось бы знать, что.

Бэзил обратил к ней взгляд своих глаз, таких же голубых и невинных, как у нее. В них не было и намека на какую-либо шалость.

– Это просто мой вклад в будущую победу, – сказал он.

– Скользкий змей!

– Вовсе нет.

– Гад ползучий!

Они вновь вернулись в классную комнату, в мир, где когда-то играли в пиратов.

– Хитрюга-обезьянка, – ласково проговорила Барбара.

Глава 5

Смотр начинался в восемь пятнадцать утра. Сразу же после его окончания людей распустили, пока в ротной канцелярии разбирались с рапортами, решали, что делать с мелкими нарушениями, обсуждали список штрафников и готовили докладную начальству, вписывая в нее имена.

– Рядовой Таттон по рассеянности потерял противогаз стоимостью восемнадцать с половиной шиллингов.

Рядовой пустился в невнятные объяснения, рассказывая о том, что забыл противогаз в войсковой лавке и, вернувшись за ним через десять минут, не нашел его на месте.

– Случай будет передан на рассмотрение командованию. – Капитан Мейфилд не имел права самолично назначать денежные штрафы. – Итак, на рассмотрение командованию. Кругом. Я не давал команды отдавать честь, а сказал «кругом». Шагом марш. Живо!

Капитан Мейфилд обратился к лежащим на столе рапортам.

– Кандидаты в школу прапорщиков, – доложил старшина.

– Кого же мы тут имеем? Нулевой результат командованием не приветствуется.

– Есть Броуди, сэр.

Броуди был хилый адвокат последнего призыва.

– Сказать по правде, старшина, я не очень вижу в Броуди офицера.

– Со службой у него не все ладно, сэр, но образование куда лучше, чем у прочих.

– Что ж, запишите его, пусть учится дальше. Насчет сержанта Гарриса что скажете?

– Не подходит, сэр.

– Он отличный парень, очень дисциплинирован, знает своих подчиненных как облупленных. За ним ребята пойдут в огонь и в воду.

– Да, сэр.

– Ну так чем он вам не угодил?

– Всем угодил, сэр… Только без него наша футбольная команда играть не сможет.

– Понятно. Кого же вы предложите вместо него?

– Можно нашего баронета, сэр.

Сказано это было с улыбкой. Положение Аластера в качестве рядового несколько смущало капитана Мейфилда и очень веселило старшину.

– Трампингтона? Ладно. Я сейчас же переговорю с ним и с Броуди.