i cf85044c3a33e6c4

прилагает немало усилий, чтобы заставить его наклониться для поцелуя.

— Пойдем, я принесла твою любимую запеканку.

Не уверена, что Шон любит запеканку моей мамы, но, вроде, не отказывается, и на том

спасибо.

— А хоть одеться можно?

— Конечно-конечно!

— А зубы почистить? — выясняет пределы терпимости «любимый зять».

— После еды почистишь. К тебе пришли гости.

Когда выходим в коридор, нас чуть не сшибают трое детей, преследующих затравленно

озирающуюся по сторонам молчаливую собаку. В одну сторону пролетают, заставляя животное

врезаться в стену, затем — обратно.

— А ну оставили в покое Кики! — рявкает Картер. Все трое сразу по стойке смирно

выстраиваются.

— Значит, к младшенькой привязался? Это так трогательно, — умиляется мама.

— Это собаку зовут Кики, — злорадно обламывает маму Шон.

— Никак не могу понять, зачем было называть собаку и ребенка одним именем! —

восклицает она.

— Затем, что, согласно документам, ребенка зовут Констанс. Пока хоть кто-то в этом мире

может подумать, будто эти дети мои, дурацкими кличками их звать не будут! Девочку зовут

Констанс, а собаку — Кики!

— О, я впервые в жизни с тобой согласна, — снова умиляется мама.

— Сказала женщина, которую Джоанну называет Ханной, — бормочет себе под нос Шон.

А я молчу, нет, серьезно, тут хоть слово вставишь — закопают. В словесных поединках я по

сравнению с ними дилетант.

Наконец, всей толпой (во главе с песочным лабрадором по кличке Кики) спускаемся вниз.

Не жизнь, а сказка. Стол уже накрыт, гости торопятся рассесться, но Шон внезапно хватает

Джулиана за шкирку:

— Выучил? — Энергичный кивок. — А ну давай быстро пять языков программирования!

— Ассемблер, Фортран, Java, PHP и-и-и… и C++.

— Ну естественно, куда же без C++, — желчно говорит Картер, а я закатываю глаза, но

благоразумно помалкиваю, пока на меня не ополчились. Серьезно, мне что, до конца жизни

припоминать тот случай будут?

Поскольку возражать сегодня побаиваюсь, оставляю без внимания протянутую Джулиану

конфетку. Он дрессирует ребенка. И у него, черт его дери, получается учить намного лучше. Я

вон Кики… ой, Констанс никак алфавиту не научу. А Шон решил вырастить из старшенького

хакера нового поколения, и напролом идет к своей цели. Снова.

Раскладываю по тарелкам еду. Папа, тем временем, начинает беседу:

— Шон, а я тут вчера видел заметку о том, что сеньор Хакер так и не составил список

лучших программистов. Решили отказаться от традиции? Негоже рушить старые заветы, тем

более такие значимые… — Гробовое молчание. — Эм, я решил, что найти интересную всем

тему не помешает, — несколько испуганно оправдывается он.

Шон на это не отвечает, да, собственно, и интересна тема, разве что, мне, потому миссис

Робинс берет беседу в свои руки, ухитряясь при этом с завидным проворством запихивать

Кики... тьфу ты, Констанс в рот желеобразное нечто весьма гадкого вида. Застолье длится ровно

до тех пор, пока в двери не звонят снова. На этот раз явились Клегги… с новыми порциями

угощений. И если Шон прибывшим не радуется, то Роб просто сияет. И есть отчего.

— Итак, поскольку здесь собралась такая чудесная компания, я спешу сделать объявление,

которого все так долго ждали, — говорю я, поднявшись и притворно скромно сложив ручки.

Догадываясь о содержании, Шон с силой сжимает в руках нож. Ну-ну, почти испугалась. —

Итак, своей Бабочкой-преемницей я назначаю… Роберта Клегга!

Но сквозь аплодисменты и поздравления прорывается точно рык раненого животного.

— Можно тебя на пару слов, милая? — И нож с грохотом приземляется на стол. Хорошо

хоть не в глаз неугодным…

Мне почти совестно. Почти, но все же нет. Закрываемся в кабинете, и Шон начинает орать,

угрожать, чуть ли не умолять забрать свои слова назад, взять Каддини, да хоть мисс Адамс, и то

толку будет больше. Сообщает, что уберет Клегга точно так же, как ставленника Такаши… Но я

ему не верю, раз за разом повторяю, что Каддини и сам добьется, когда время придет, и

параллельщики нам просто необходимы, а если бы Шон Клегга ненавидел хоть вполовину так

сильно, как говорит, то выгнал бы из университета взашей, и уже давно.

Орем друг на друга долго, смачно, в какой-то момент начинаю подозревать, что нас и

гости слышат, и дети, и даже собака не лает и не воет именно по этой причине. Но с последней

не угадала. Псина попросту не могла руководствоваться скудным умишком, что лишний раз

подтверждает мамин стук в дверь:

— Шон, твоя Кики только что отгрызла каблук от моей туфли.

Картер обреченно вздыхает. Чувствую, сегодня его довели как никогда. Причем

коллективно.

— Не волнуйтесь, Зои, я его починю, а если нет, то куплю вам пару обуви, или две, или три, или

сколько угодно, только оставьте нас, чтоб вас всех, хоть на пару минут!

— Поняла, — невинно и кротко сообщает мама и усердно топает под дверью, изображая

удаляющиеся шаги.