И быть подлецом

– Отправил подальше из города. С разрешения Кремера, насколько нам известно, так что Кремер наверняка знает, где они, но молчит как рыба. Мы, естественно, считаем это грубым нарушением наших прав. Разве такой великий народ, как американцы, заслуживает того, чтобы его обманывали и держали в неведении?! Нет. Но вы могли бы и догадаться, так как мы только что все узнали. Меньше часа назад. Нэнсили и ее мать в отеле «Амбассадор», Атлантик-Сити. Гостиная, ванная и спальня.

– Да неужели?! А кто платит?

Он не знал. Но, по его мнению, это совершенно недопустимо, что американский народ, представителем которого я тоже являюсь, остается в неведении относительно столь жизненно важной вещи, и, прежде чем повесить трубку, Лон обещал что-нибудь предпринять в этом направлении.

Когда Вулф спустился в кабинет, я доложил ему о ходе расследования. Нам оставалось опросить еще троих, но в любом случае уже стало понятно, что придется использовать все имеющиеся возможности, в связи с чем Вулф велел мне позвонить Солу Пензеру. Сола не оказалось дома, но он перезвонил через час.

Сол Пензер – фрилансер. У него нет офиса, правда Сол в нем и не нуждается. Он настолько хорош в своем деле, что запрашивает за услуги цену вдвое больше рыночной, и каждый божий день ему поступает столько предложений, что он может проявлять разборчивость. На моей памяти он еще ни разу не отказал Ниро Вулфу, если, конечно, не был связан обязательствами, от которых не мог освободиться.

На сей раз Сол принял наше предложение. Он сядет на поезд до Атлантик-Сити, переночует там, а утром уговорит миссис Шеферд отпустить Нэнсили в Нью-Йорк, чтобы встретиться с Вулфом. Сол должен был привезти Нэнсили – если надо, то вместе с матерью.

Когда Вулф закончил с Солом, в комнату вошел Фриц с подносом в руках. Странно. Вулф редко пьет пиво за час до обеда. Фриц поставил поднос на стол, и я увидел, что на подносе вместо пива стояли бутылка «Старлайта» и три стакана. Более того, Фриц не ушел, а остался стоять.

– Напиток, возможно, слишком холодный. – Презрительно посмотрев на бутылку, Вулф достал из верхнего ящика стола открывашку, снял крышку и разлил напиток по стаканам.

– По-моему, это напрасная жертва, – заметил я. – К чему такие муки? Если Орчард прежде никогда не пил «Стралайта», то наверняка не знает, каков его правильный вкус. И даже если Орчарду вкус напитка не нравился, он чисто из вежливости сделал бы пару глотков, поскольку они были в прямом эфире. – Я взял из рук Фрица наполненный на треть стакан. – В любом случае он выпил достаточно, чтобы получить смертельную дозу яда. Тогда какая разница, что мы по этому поводу думаем?

– Возможно, он раньше уже пробовал «Старлайт». – Вулф поднес стакан к носу, принюхался и скривился. – Так или иначе, убийца наверняка полагал, что пробовал. А в таком случае стала бы разница во вкусе достаточно серьезной преградой?

– Понимаю. – Я сделал глоток. – Не так уж и плохо. – Я сделал еще глоток. – Единственный способ узнать правду – это выпить «Старлайта», а потом глотнуть цианида. Вы его припасли?

– Арчи, не валяй дурака! – Вулф два раза пригубил напиток. – Боже правый! Фриц, какого черта они туда намешали?!

Фриц покачал головой.

– Рвотный корень? – предположил он. – Конскую мяту? Может, хотите хереса?

– Нет. Воды. Я принесу.

Вулф встал с кресла, прошел в коридор и повернул в сторону кухни. Он считал, что перед обедом всегда полезно размяться.

В тот вечер среды нашими жертвами были сперва Элинор Вэнс, а затем – Натан Трауб. Трауба Вулф отпустил в три часа ночи. Вторая бессонная ночь кряду.

В четверг утром, в одиннадцать часов, мы принялись за Тулли Стронга. В середине разговора, прямо в полдень, нам позвонил Сол Пензер. Вулф взял трубку, сделав мне знак оставаться на линии. Как только Сол произнес мое имя, я сразу понял по его голосу, что ему нечем нас порадовать.

– Я на железнодорожном вокзале Атлантик-Сити, – сказал Сол. – Могу или сесть на поезд до Нью-Йорка, который отправляется через двадцать минут, или утопиться в океане. Как прикажете. Я не смог добраться до миссис Шеферд, просто попросив о встрече, поэтому решил пуститься на хитрость, но это не сработало. Они с дочерью спустились в холл отеля, но я решил, будет лучше подождать, когда они выйдут на улицу, если, конечно, выйдут. Что они и сделали. Я использовал прием, который срабатывал тысячу раз, не меньше, но только не с ней. Она позвала копа и попросила его арестовать меня за приставание к ней. Я сделал еще одну попытку, уже позже, по телефону, но она ограничилась четырьмя словами. Теперь все бесполезно. За десять лет это мой третий провал. Что-то слишком часто. Я отказываюсь от оплаты, даже расходов.

– Вздор! – Вулф никогда не сердился на Сола. – Подробности расскажете позже, если там есть хоть что-то полезное. Поезд прибывает в Нью-Йорк вовремя? Вы сможете приехать ко мне в шесть вчера?

– Да.

– Отлично. Тогда так и сделаем.

Вулф продолжил допрос Трауба. Как я уже упоминал, кульминацией этой тяжелой двухчасовой работы стало признание Трауба, что он часто делает ставки на бегах.