i bea48bc5b4563f46

  В вышине было по-прежнему пусто. Зрители стали поворачиваться к демонстратору, проследили, куда он смотрит, и увидели, что босоногий мальчонка как ни в чем не бывало топает по тротуару, приближаясь к кафе. Где он был и откуда появился? Разумеется, эту тайну ни он, ни демонстратор не открыли бы даже на допросе в полиции, и это было их право.

  - Занятно, - подытожил Арамис и направился к двери кафе.

  - И сравнительно дешево, - добавил Габлер. - Я бы за такие фокусы побольше брал... если это фокусы.

  Арамис на ходу обернулся:

  - Какие фокусы? Обычное волшебство.

  - Ага, конечно, - усмехнулся Крис.

  И подумал о беллизонках - потомках земных атлантов, получивших, как ему говорила Анизателла, от этих атлантов совершенно уникальные знания.

  Возможно, этот смугляк тоже владел какими-то неведомыми доисторическими премудростями.

  На стене у двери кафе висела привычная доска с очередным изречением. Только имя, начертанное под ним, было каким-то не римским и ранее не попадалось на глаза на других досках, растыканных по всей Империи: Лал-дэд. Да и не просто изречение это было, а стихи:

  "Становится бессмертным дух, лишь отказавшись от желанья. Живешь, а плоть как бы мертва: вот в этом - истинность Познанья".

  - Странное заявление перед входом в жрачное заведение, - пробормотал Арамис, тоже в рифму.

  - Да, я от желания поесть отказываться не собираюсь, - заявил Габлер. - Тут они что-то не в ту степь...

  Желание поесть они, расположившись за столиком у окна, начали удовлетворять с того, что называлось здесь "бириани" и оказалось горячим, душистым и очень вкусным. Потом перешли к чему-то сладкому, что именовалось "ваттилаппам", и принялись запивать все это пенистым белым напитком "ласси", посыпанным травой и семенами. Насытились, переглянулись и взяли еще по стакану этого самого "ласси". И принялись неторопливо прихлебывать, поглядывая в окно. Жизнь на улице по-прежнему бурлила и не обращала никакого внимания на двух отпускников-"минерв" в одежде сивилов. А те, чье внимание они могли бы привлечь, наверное, следили за маячком, катавшимся в такси.

  - Между прочим, гораздо вкуснее, чем водка, - заметил Арамис, покачивая в руке стакан.

  Габлер хотел было согласиться с этим утверждением, но не успел, потому что в кармане у беловодца засигналил унидеск. Арамис вытащил аппарат, глянул, и по тому, как тут же изменилось его лицо, Габлер понял: это восстал из мертвых Юл Ломанс.

  - Очухался, гад ты этакий? - ласково поприветствовал друга кросс. - Радуйся, что морду тебе не могу набить... пока. - Он поморщился, вероятно, слушая невидимого и неслышимого Габлеру собеседника. - Подожди, пусть и Крис на тебя полюбуется, на заразу распоследнюю.

  Арамис поднял взгляд на Габлера, и тот, прихватив свой стул, подсел к нему, а беловодец увеличил озу.

  Да, это был Юл Ломанс собственной персоной. Во всяком случае, его физиономия - помятая, с багровым отливом и усталым тусклым взглядом. Такого взгляда никогда не будет у тех, кто пьет "ласси". В глазах Портоса буквально таки отражались поглощенные им в последние дни шеренги бутылок со спиртными напитками.

  - Ай-яй-яй, - покачал головой Крис, чувствуя, как с плеч свалился целый хайв "Гулливер" со всем вооружением и транспортными средствами, и на душе стало светло и радостно. Очень рискованный визит к жрецам горного храма отменялся. И Копье Судьбы не надо будет им отдавать. - Здравствуй, мистер Ломанс. Отыскал истину в вине?

  - Пошел ты! - буркнул Портос, но как-то вяло.

  - Выглядишь ты неважно, - все так же нежно сказал Арамис. - Хуже, чем с креста снятый. Ты чего, зараза, не отзывался? Совесть у тебя есть или пропил, гидота ты такая? Болтом тебя по голове!

  Портос скривился:

  - Да погоди ты с совестью. Ты сначала выслушай, а потом уже про совесть мне рассказывай. Тут такое дело...

  И непохожий сам на себя поблекший Портос уныло поведал историю, которая украсила бы любую передачу о вреде чрезмерного употребления алкоголя. Особенно, если таковое происходит не с верными друзьями, а черт-те где и черт-те с кем.