i aac1e39a59aada53

   Стеноходка моя, стенолазка моя!"

   От моего прикосновения в темноте подклети она увеличила громкость и попыталась вбиться в стену ещё глубже.

  -- Ты чего?

  -- Ва... ва... ва...

  -- Я знаю. Я - Ваня. А ты чего вопишь?

  -- Мы... мы... мы.

  -- Точно. Мы тут вдвоём. Кричишь-то чего?

  -- Мы... мыши...

   И правда: что-то попискивало под ногами. Пожар... он же для всех обитателей. Типа: "Водяное перемирие" как в джунглях у Маугли. Тут где-то и тараканы должны спешно толпами эвакуироваться.

  -- Ну и что? Они же маленькие.

  -- Ва... ва... Ваня! Не бросай... не уходи... страшно-о-о-у-у...

   Я чуть приобнял её. Она сразу переключилась со стенки на меня: прижалась, попыталась уцепиться, впихнуться, влезть с ногами...

  -- Тихо, малышка, тихо. Главное - спокойствие. Всё будет хорошо. Сейчас я тебя отсюда выведу, вот ручки развяжу, за плечики обниму и пойдём мы широкий двор, где почестный люд.

   Её нешуточно колотило. Она пыталась глубоко вздохнуть, задержать дыхание. Но простейший метод не срабатывал, и она намертво вцепилась в мои плечи. Чуть слышно мычала сквозь плотно сцепленные зубы. А я гладил её по плечу, по спинке, мурчал успокаивающее на ухо. Потом приподнял ей лицо и мягко поцеловал в губы. Мягко, нежно. Чуть прикоснувшись...

   Был риск, что она неконтролируемо вцепится зубами и... и моя морда лица резко поменяет рельеф. Обошлось. Через десяток секунд её губы вдруг обмякли. И раскрылись. И постепенно затихла дрожь по всему телу.

   Она просто стояла рядом. Мягкая, послушная, безвольная, без... безвкусная? Никакая. Пустая. Это у неё такой приёмчик выработался по её княжнинской жизни? В первый раз, когда мы с ней... когда я её... Тогда был момент, когда вместо страстей жарких - она вдруг замерла. Просто пустая телесная оболочка. Притвориться мёртвым - довольно распространённая уловка в мире животных.

   Я ухватил её за рукав и подвёл к щёлочке ворот. Там было видно ночное небо и кусок пустого двора.

  -- Я тебя из огня спас, от мышей сохранил, из полымя вынес. Теперь мы проковыряем тут дырку в сугробе, выберемся на двор. Ты бегом прыгаешь в сани, вместе со мной. И мы быстренько уезжаем к моей усадьбе.

   Тяжёлый вздох со всхлипом, отрицательно мотает головой. Ну что опять не так?!

  -- Ты... У тебя ничего не выйдет. Княжон умыкать... брат пришлёт гридней... вас всех перережут. И меня... убьют или в монастырь... навечно.

   А ведь и правда! Сказки о похищении принцесс - есть, а про княжон - нет. Похищали княгинь-вдов. Ту же Анну Ярославну - королеву Франции. Гориславич держал у себя вдову одного из сыновей Мономаха. Но воровать девиц из рода Рюрика... не слыхал.

  -- Ты, никак, решила, что я воспылал к тебе сумасшедшей страстью?! Зачем? Страсть я - уже. Там, у стеночки. Пылает тут не я - терем тысяцкого горит. А к моей усадьбе довезёшь по пути - мне по холоду мёрзнуть неохота. А то вишь - одежонка не по погоде.

   Она ошарашенно смотрела на меня в темноте, пока я кружился перед ней, демонстрируя ограниченность своего гардероба, и напевал:

   "Хороша я, хороша. Да плохо я одета.

   Никто замуж не берёт девушку за это".

  -- Ты... Ты больной?! Сумасшедший?!!

  -- Есть маленько.

   А я псих, я дурной.

   Поиграй хоть ты со мной.

  -- Но ты не боись, красная бесшапочка - я тебя не съем.

   У неё заклинило мозг, и я смог заняться насущным. Проковырял кочергой снег с той стороны ворот, воротина подалась достаточно, чтобы пролезть. Княжна вылезла вслед за мной. Дальше полоса сугробов из серии "вам по пояс будет". Тыльная сторона терема. Слева пожар и общий крик, справа - торец здания. Во все стороны - снег.

  -- Ты чего трясёшься? Выбрались же.

  -- Х-холодно...

   Факеншит! Босая, простоволосая, полуодетая... "самая великая княжна всея Руси" стоит на снегу и приплясывает от мороза. Сапожки... один, помнится, видел у той стеночки. Где я её коленку, как фуражку на локоть, задирал. Второй... наверное, когда на плече тащил, попой кверху. Моя вина. Э-эх, деваться некуда - вспомним молодость!

   Подхватываю девушку под коленки, вскидываю на руки. Движение отработано ещё в первой жизни, ошибок не делаю.

  -- Держись крепче за шею, принцесса.

   Она сперва ойкнула, дёрнулась оттолкнуть, потом несмело обняла. Потом... так это, крепенько уцепилась и прижалась.

   Ну вот, обе стадии обработки "отмычки" пройдены. Теперь остаётся надеяться на её срабатывание.

   Пробиваться через глубокий снег с юной, но уже не детской аристократкой на руках... Проваливаясь до... Ой-ёй! Что ж они у меня от холода подскакивают аж до горла...! Оставляя в снегу собственные сапоги. "И голой пяткой снег почуя...". Но я пёр напролом. Как атомный ледокол "Ваня". Вы когда-нибудь в гололёд бутылку водки роняли? - Вот и я никогда. И девушек - тоже. Только - на мягкое и тёплое.

   Пёр-пёр и выпер. За углом была видна толпа народа, которая дружно, весело, с прибаутками и песнями, тушила пылающий терем. Не меньшая толпа народа не менее дружно наблюдала и обсуждала. А также выпивала и закусывала - столы-то на дворе стоят.

   Как известно, пофигень-трава растёт на Руси повсеместно и изначально:

   "И соседи тож не плачут,

   На завалинке судачат:

   "Хорошо горит! Примета!

   Значит, жарким будет лето".