i 6234701ee4fe54f3

Экономические вопросы никогда не бывают чисто эко-

номическими. Они всегда влекут за собой культуру, а, случа-

ется, культура упирается и тянет в обратном направлении.

Глобальный пример этого, похоже, преподносит единая ев-

ропейская валюта. В чем смысл евро? Кто от него выигрыва-

ет, а кто проигрывает? Экономическая суть вопроса одновре-

менно проста и сложна. С одной стороны, переход на общую

валюту позволяет жителям и экономическим агентам слабых

стран-участниц не опасаться инфляции: та выводится из-под

начала их правительств, которым они не доверяют по части

печатания денег. По идее, этот шаг во благо экономической

эффективности, которая есть функция предсказуемости (ко-

глава 2.2. измерение ценностей Через обмен

111

нечно, не ее одной). Но есть и обратная сторона медали: если

люди почему-либо не начинают трудиться лучше, то выпуска-

емые ими товары теряют конкурентоспособность. Они ниже

качеством, а стоят дорого из-за высокой доли труда в стоимо-

сти. В результате страна имеет отрицательный торговый ба-

ланс и влезает в долги, которые ей нечем отдать. Можно было

бы снизить цены — и что-то стало бы продаваться, но для это-

го надо урезать зарплаты — то есть сделать именно то, от че-

го хотели защититься, переходя на единую валюту и связывая

родному правительству руки в части разгона инфляции. Гово-

ря экономически, народ становится заложником своей неэла-

стичности в отношении номинальных зарплат. Имеется в ви-

ду, что критичен не курс валюты, а само число, написанное на

дензнаках и составляющее зарплату. Получай люди номиналь-

но постоянный доход — к примеру, в худеющей драхме, — они

бы не роптали, хотя покупательная сила денег снижалась бы.

(Печатанием денег это можно регулировать куда искусней,

чем другими способами.) Незаметно для себя они переключи-

лись бы с импорта на товары-заменители местного выпуска,

чем помогли бы экономике встать на ноги. Но смириться с яв-

ным урезанием зарплат люди не готовы, хотя это в принципе

тот же финт, только исполненный агрессивно. С точки зрения

теории клубов, это пример того, как разные по своей генети-

ке общности людей решают жить по единым правилам, наде-

ясь, что для догоняющих это будет стимулом видоизмениться

в лучшую сторону. В данный момент дело идет к тому, что для

некоторых стран стимул окажется недостаточным.

В любых спорах и тяжбах стороны должны договаривать-

ся путем обмена. Это значит, что, кто бы ни победил, не долж-

но оставаться системно дискриминированных групп, т. е.

проигравших вчистую и оставшихся без сатисфакции. Над-

лежащая система торгов может строиться в духе известной

112

Часть 2. теория клубов и доктрина либерализма

теоремы Коуза (ее мы подробно разберем чуть ниже): вы-

игравшие компенсируют проигравшим издержки, вызванные

их победой. К примеру, если перед зданиями, расположенны-

ми на первой береговой линии у моря, собираются построить

другие дома (допустим, насыпав часть суши), то домовладель-

цам полагается компенсация за утрату вида из окна. Риэлтор-

ский рынок с высокой точностью измеряет, сколько стоит

(вернее, стоил) этот вид, поэтому определить размер отступ-

ных не составляет большого труда.

Если клубы конкурируют за один и тот же уникальный ре-

сурс — к примеру, за единственный в районе офис для собра-

ний, — вопрос можно решать аукционом: кто больше даст,

тот и возьмет. Клубы должны не просто заявлять свои претен-

зии, а подкреплять их соответствующими ставками. Так у них

будет стимул собирать своих сторонников максимальным

числом, а не как сейчас, когда требования озвучиваются от

имени некой безымянной не имеющей веса массы. Принци-

пиально, чтобы конкурирующие стороны были явлены с мак-

симальной полнотой, а не оставались латентными группами

интересантов, от имени коих говорит якобы полномочный,

а зачастую самозваный представитель.

То, как обстоит дело сейчас, никоим образом не отвечает

клубной логике. Вопросы численности (мощности) группы,

стоящей за теми или иными интересами, остаются в тени. На

суд политиков и общественного мнения выносятся альтерна-

тивы, не приведенные к общему знаменателю, — так что ра-

ционально сопоставить их невозможно. Типичны ситуации,

когда на одной чаше весов — счетный экономический про-

фит общества, а на другой — нечто из разряда «слезы ребен-

ка» или исчезновения какой-нибудь редкости. Так не годится.

И не потому, что хочется отмахнуться от «слез», а потому, что

дай волю подобным спекуляциям — не сможем пошевелить

глава 2.2. измерение ценностей Через обмен

113

и пальцем. Пусть мы пока не знаем цену многим неэкономи-

ческим сущностям (хотя многому, на самом деле, уже непло-

хо знаем, включая цену человеческой жизни), но мы можем

организовать систему обменов и торгов (т. е. рынок), которая

станет инструментом измерения и согласия.

Возьмем коллизии, завязанные на ценность разнообразия

(их целое семейство). При создании чего-то нового что-то исче-

зает, и нам следует сопоставить приобретения и потери как-то