Hunters

Как-то раз на Тёмном Рифе ему довелось поиграть в одну игру – спор шел на конечности. Тогда он первый раз проиграл в шахматы – и тогда он первый раз узнал, что такое сидеть без руки, захлебываясь от боли, стараясь не выть. Зажавшись в тёмный угол и молясь, чтобы его не видели ещё хотя бы пару минут. Это был первый его год на Рифе… тогда он ещё не умел принимать решения на скорость.

Внезапный шелест сопроводил острый укол боли: вместе с вернувшимся внезапно голосом – надсадным хриплым кашлем, разорвавшим тишину.

- Страдаем в гордом одиночестве? – послышался голос где-то рядом.

Акаша хохотнула, словно очень хорошо пошутила: конечно, Сларк вряд ли знал, что те же самые слова звучали много дней назад перед кровавым спектаклем, чуть не оборвавшим жизнь Бегущей по Ветру.

Но голос суккубы он узнал мгновенно.

- А ты ещё что, блять, здесь делаешь!? – процедил он хрипло.

Вот только её ещё не хватало для полного счастья! Серьезно, она-то что тут забыла? Или решила поизмываться? Что ж, великолепно, демон, просто слов нет…

- О, посмотрите на эту милую бедную рыбку, - Акаша подошла ближе. - Что, парень, умираем от жажды?

Сларк зло оскалился. Не видя суккубу, он остро ощущал её присутствие – и оно не просто раздражало, оно выбешивало уже одним своим фактом.

- Ты откуда вообще взялась?

- Ниоткуда, - засмеялась суккуба.

Легкий шелест воздуха, в жабры под изодранным капюшоном упирается что-то холодное и острое. Сларк судорожно вдохнул – не первый раз было уже ощущать кинжал у горла, но впервые он ничего с этим не мог сделать, не мог внезапно вывернуться, перехватив нож – и всадив его под ребра тому, кто вообще осмелился подойти настолько близко.

- Быть может, я просто твой кошмар? – весело и сладко пропела суккуба. - Быть может, меня вообще нет, я тебе мерещусь? Как отражение… страсти.

- Ага, замечательно, - фыркнул бандит, стараясь не обращать внимание на то, как нож дразняще скользит по шее, сдирая чешую. - Вроде, я не страдаю галлюцинациями.

Акаша хохотнула: её забавляло то, как эта маленькая пиранья пытается огрызаться, даже находясь в такой ситуации. Быть может, он отвратно выглядит, но куда забавнее сухопутных зверушек, паникующих от одного лишь её присутствия.

- Ох, да я просто хочу посмотреть, как ты будешь дергаться… как рыбка на крючке.

Движение, холодное лезвие скользит к ключице – и начинает медленно сдвигаться вниз, прочерчивая на белой чешуе груди кровавый след, уходя все глубже, легко разрывая ткани и мышцы. Сколько не пытайся стиснуть клыки, захлопнуть пасть – нет, всё равно крик взлетает под потолок камеры. Где-то за стеной на заметавшееся эхо откликнулся Н’айкс – слышен был звон цепей, глухой рык, но боль сейчас перекрывала буквально всё. Всё, кроме одного – ещё пылающего в сознании кроваво-красного пятна: время.

Время… не хватает времени…

Видимо, кинжал был отравлен, потому что Сларк почти сразу ощутил, как к жабрам подступила сильная тошнота, а в голове замутило. Сердце начало колотиться чаще, неприятно, судорожно сжимаясь – такое случается от яда, не первый раз было уже напарываться на смазанные отравой клинки.

- Ты знаешь, разделывать живых рыб иногда так приятно…

- О да, я-то знаю, - иронично процедил амфибия.

Серьезно, что ещё тут сказать? Но одно лишь то, что он сейчас вообще мог говорить… одно это уже серьезно меняло дело – и еле слышно, с трудом, он попытался позвать…

- О нет, так дело не пойдет, - мягко сообщила суккуба.

В плече полыхнула острая боль, оборвав новый крик на половине звука. Как будто короткий стебель всадили в руку, зафиксированную кандалами – и теперь «тишина» камеры заменена мучительным режущим молчанием чего-то другого…

- Помолчи. Как молчат рыбы, - голос Акаши прозвучал одновременно и страстно, и с откровенной издевкой, - Когда попадают на доску. Они могут лишь трепыхаться, зная, что их уже разрезают…

Лезвие суккубы медленно чертило какой-то знак на теле. Боль была попросту невыносимая, но ни звука не издать – и только мысли метались, как дергается выкинутая на берег пиранья.

- …никогда бы не подумала, что такие чудища могут страдать не только от жажды и боли, - демон явно наслаждалась тем, что ей не могут дать отпор, не могут ничем ответить. - Хаха… А что тебе действительно сейчас важно, рыбка? Твоя шкура…

Нож ложится на бок, медленно и мучительно сдирая, соскабливая окровавленную чешую, заставляя беззвучно выть от дикой боли.

- …или твоя милая лисичка?