Hunters

Как для обитателей морских бездн, так и для жителей сухого мира, общие жесты, что сейчас искали – и находили – Сларк и Лиралей могли показаться ненормальными, дикими… но разве не безумной была сама любовь тех двух существ, двух охотников, что нашли друг друга на пересечении миров, что разделяла водная гладь?

К чёрту предрассудки!

Его руки легли на плечи лучницы, аккуратно, но твердо укладывая её на лопатки. Едва слышно засмеявшись, Лиралей коснулась его шеи, щекоча жабры, словно зная, насколько этот жест сейчас заводит его – как адреналин взлетает в крови, когда у горла дрожит чей-то нож.

Не сдерживай порыв! К черту мысли! Быть может, ты пожалеешь об этом ещё не раз и не два, но это будет потом. Не сейчас.

Казалось, в эти глаза можно было смотреть вечно, и мы смотрели, видя, каждый, своё отражение в бездне.

Ласка становилась всё более настойчивой. Тонкие пальцы, скользящие по чешуе, плавно чертящие дорожки на ещё мокрой от воды шкуре. Ладони, шершавые – и так непривычно горячие – медленно стягивающие замызганные в крови, изорванные, изодранные остатки одежды.

Казалось, с каждым твоим вдохом мое сердце колотится всё чаще.

Стук сердец – и тихий смех двух существ, подбирающихся друг к другу всё ближе: как два охотящихся друг на друга хищника. Ничто не разделяет – последняя, такая смешная преграда одеждой, пропитанной кровью и мокрой от воды, лежит рядом в траве.

Остался лишь последний шаг.

Бандит медленно провел ладонью по животу Лиралей, спускаясь ниже, чуть царапнув кожу некрупными когтями. Чувствуя, как сжались поначалу ноги девушки.

- Расслабься, я не сделаю тебе больно, - усмехнулся Сларк чуть слышно, заглядывая в глаза.

- Обещаешь? – хихикнула лучница.

- А ты мне веришь? – он улыбался уже во всю пасть.

- Вот как будто ты не знаешь… - она прикрыла глаза, расслабившись.

- Просто помолчи, - его язык скользнул по её губам.

Я люблю тебя… я… хочу тебя…

Лиралей вздрагивает, выгнувшись в его объятиях, прижавшись, когда их тела сплетаются в порыве желания, накрывшего с головой; когда Сларк заходит дальше ласки. Вырывающийся невольно тихий выдох лучницы переходит в слабый стон, тонкие пальцы Лиралей до боли сжимаются на плечах бандита. Сларк успокаивающе зашептал что-то, стараясь двигаться аккуратнее.

Твой голос, твой шёпот, твой стон…

Близость сводит с ума – и хочется утолить ЭТУ жажду. Лишь стараешься не причинить боль. Касаешься языком её щеки, извиняясь за слишком резкое движение, как будто зализывая рану, но в ответ лишь тихий шёпот:

- Всё хорошо… я люблю тебя.

- Я тебя тоже… - кажется, голос звучит ещё более хрипло, чем всегда.

Я хочу забыть, кто я – и кто ты, хотя бы сейчас.

Лиралей притянула его к себе, крепко обняв. Не было больно, как в ту жуткую ночь, когда её настигла Акаша; грубоватая, но заботливая ласка Сларка нравилась. Девушка откликалась на каждое его движение, поддаваясь той страсти, с которой он действовал.

Они уже не сдерживались – инстинкты взяли своё. И пусть это грех: оба хотели этого греха, этой запретной близости. Как маленькая охота: с каждым новым движением ты всё больше узнаешь другого, но уже не для того, чтобы его убить. Как странная игра. Два столь разных создания, укрытые тенями и ветром, заглушающими все звуки, - два охотника, занимающиеся любовью сейчас, когда их охота была закончена в объятиях друг друга.

Люби, сквозь острую боль в сердце от приближающейся разлуки. Забудь. Позволь ласкать себя - чувственно, настойчиво. Дыши, срываясь на стоны. Отдайся накатившей волне желания, целиком, полностью... шепча имя - и слыша, как шепотом во тьме зовут тебя.

Мы оба – в крови, которую уже не искупить.

Мы оба – в грязи, которую уже ничем не смыть.

Мы оба – увязли в грехах настолько, что эта связь, этот порок, уже не меняет ничего.

Но неужели тепло запретно?

Ведь это чувство – всё, что у нас осталось от жизни.

И оттого так больно, так невыносимо режет понимание, что дороги наши разойдутся скоро… и навсегда.

Я люблю тебя…

Даже те, кого считают монстрами, порой способны любить – искренне и тепло. Любой костер можно погасить – лишь немногие искры можно зажечь вновь. Но их ещё надо углядеть за зеркальной поверхностью, разрезающей два чуждых друг другу мира.

Нам так недолго осталось быть рядом.

Они засыпали вместе, сонно обняв друг друга, тяжело дыша после накрывшего их прилива страсти. Стараясь не думать о том, что эта ночь последняя. Что после недолгого сна уйдет тот, кто проснется первый, чтобы избежать соблазна пойти следом….

Я так не хочу, чтобы наступало утро.

…что эта ночь, захлестнувшая с головой, была грустным прощанием.

Пообещай мне, что мы ещё когда-нибудь встретимся?