How Humans Cooperate : Confronting the Challenge of Collective Action

Мы определяем микрорайоны как территориальные группы, которые ограничены, в значительной степени самоорганизуются и функционально в значительной степени автономны от государственной власти. Во многих городах микрорайоны являются базовыми организационными единицами, которые обеспечивают важные рамки для повседневных социальных взаимодействий горожан. Тем не менее, мы предполагаем, что в коллективных контекстах кварталы могут быть несовместимы с коллективными действиями, рассматриваемыми с точки зрения города как единого социального целого. Мы предполагаем, что коллективная выгода будет получена в результате изменения социальных свойств базовых организационных единиц таким образом, чтобы они соответствовали коллективным действиям. Это подразумевает более прочное встраивание микрорайонов в социальную жизнь более крупного городского сообщества с целью снижения локальной замкнутости и обособленности, поощрения взаимопроникновения и социальных связей через границы микрорайонов, а также облегчения координации действий между различными территориальными сегментами и центральными властями.

Мы часто думаем о кварталах как о базовом компоненте городской социальной ткани, социальном пространстве, где домохозяйства чаще всего взаимодействуют с соседями для удовлетворения своих самых основных потребностей. Однако районы могут быть разными с точки зрения степени их институционализации и важности для социальной жизни горожан. Как видно из предыдущих кратких описаний городов, особенно в более коллективных политиях, кварталы часто перестраивались внутри и реструктурировались как административные районы более крупного городского института, чтобы укрепить "союзы" и "мосты", необходимые для гражданского капитала. Таким образом, в городском масштабе одним из результатов коллективных действий будет снижение ограниченности и независимой социальной функциональности кварталов и рост характерной социальной географии, в которой кварталы имеют относительно меньшее оперативное значение в повседневной жизни городского жителя.

Высокая степень ограниченности района очевидна, когда городской район или квартал обнесен стеной, ограничивающей свободу передвижения. Соседство также относительно ограничено, даже без стен, когда социальные связи членов группы сильнее внутригрупповых, чем межгрупповых, например, когда районы имеют высокий уровень самоуправления и служат местными поставщиками общественных благ. В нашей выборке обществ сильно ограниченные и сравнительно самоуправляемые городские подразделения встречаются исключительно в городах с менее или умеренно коллективными политическими системами. Для них характерен "органический" или самоорганизующийся рост, например, когда кварталы объединялись вокруг семей влиятельных покровителей (персоноцентричные палаты), как в Ачехе, Биде, Эдо (Бирма) и, до начала фокусного периода, в Венеции. Во многих из этих же случаев параллельно с личностно-ориентированными палатами или вместо них развивались другие, в значительной степени самоорганизующиеся социальные образования, в том числе купеческие кварталы в Ачехе, анклавы этнических и ремесленных рабочих в Биде, чо (самоуправляемые обнесенные стеной палаты) в Эдо, кварталы в османских городах и махалли в могольских городах, хотя значение последних снизилось в период правления Великих Моголов.

Токугавское Эдо отличалось высокой степенью физической ограниченности хо, и они служили местными организациями, которые решали множество задач, таких как защита от бандитизма, борьба с пожарами и уборка мусора. Мы предполагаем, что в таких случаях действует процесс "интроверсии базальных социальных единиц". В этом случае, поскольку государство не способно или не желает предоставлять необходимые городские услуги, люди самоорганизуются, чтобы обеспечить их на местном уровне. В результате в городе снижается общий гражданский капитал, а вместо него формируется сложная социальная структура, состоящая из множества практически не связанных между собой и самоуправляемых кварталов. Неэффективность такой формы городского общества очевидна. Например, внутригородское передвижение может быть затруднено из-за физической и социальной раздробленности местности, кроме того, существуют препятствия для организационной эффективности, например, способность контролировать крупный пожар ограничена, если отсутствует координация между несколькими местными сегментами кварталов.