How Big Things Get Done

Если рассматривать только истории, то предубеждение против выживания всегда будет в пользу версии Хиршмана, потому что проекты, преодолевающие невзгоды с помощью творческого всплеска и добивающиеся больших успехов, похожи на отчисленных, которые становятся миллиардерами; это великие истории, поэтому их замечают. Чтобы понять, кто прав, нам нужно знать и о других выбывших, даже если они не являются великими историями и о них никто никогда не слышал. Нам нужно больше, чем просто истории. Нам нужны данные.

 

ЧТО ГОВОРЯТ ДАННЫЕ

Хиршман никогда не приводил данных, только одиннадцать тематических исследований, которых слишком мало, чтобы утверждать, что схема, которая, по его словам, является "типичной" и "общим принципом", на самом деле реальна, не говоря уже о типичности или общности. Но, как я уже говорил в главе 1, у меня есть много цифр благодаря тому, что я потратил десятилетия на создание большой базы данных по крупным проектам. Поэтому анализ, используя выборку из 2 062 проектов, сопоставимых с теми, которые изучал Хиршман, - все, от плотин до железнодорожных линий, туннелей, мостов и зданий. В 2016 году я опубликовал полученную в результате работу в академическом журналеWorld Development.

Если Хиршман прав, то в типичном проекте должны наблюдаться параллельные ошибки: Неспособность предвидеть трудности проекта должна привести к занижению конечной стоимости, а неспособность предвидеть, насколько творчески руководители проекта будут реагировать на трудности, должна привести к занижению преимуществ проекта. Именно так обстоят дела с "Челюстями", Сиднейским оперным театром и "Электрической леди": Они соответствуют теории Хиршмана.

Мы также должны видеть, что превышение выгод - степень, в которой положительные результаты проекта превышают ожидаемые, - больше, чем превышение затрат. И опять же, именно это мы видим во всех этих случаях: 300-процентное превышение затрат на "Челюсти" было большим, но фильм превзошел ожидания по кассовым сборам, что с лихвой компенсировало его. Гораздо больше.

Что же показали данные? Не это. Превышение выгод в среднем проекте не превышает превышения затрат. Фактически, превышение выгоды отсутствует.

Проще говоря, типичный проект - это проект, в котором затраты недооценены, а выгоды переоценены. Представьте себе большой проект, который обошелся дороже, чем предполагалось, и принес меньше пользы, чем ожидалось: Это описание подходит для четырех из пяти проектов. Только один из пяти соответствовал тому, что, согласно теории Хиршмана, должно быть нормой. Если говорить прямо, то типичный прыжок в темноту заканчивается сломанным носом. Джими повезло. Как и Спилбергу с Сидни.

Однако для таких людей, как руководители компаний и венчурные капиталисты - и даже для правительств - важна не эффективность какого-то одного проекта, а эффективность всего портфеля проектов. Для них может быть в порядке вещей терпеть большие убытки по 80 % проектов, лишь бы прибыль от 20 % проектов, которые имеют счастливый финал Хиршману, была настолько велика, что с лихвой компенсировала потери. Я проверил данные и обнаружил, что результаты столь же очевидны: потери значительно превышают прибыли. Независимо от того, идет ли речь о среднем проекте или о портфеле проектов, аргументы Хиршмана просто не выдерживают критики.

Эти выводы в подавляющем большинстве случаев подтверждаются логикой и доказательствами, в том числе основными выводами Дэниела Канемана и поведенческой науки. Проще говоря, если Канеман прав, то Хиршман ошибается. Канеман назвал оптимистическое предубеждение "самым значительным из когнитивных предубеждений". Оптимистическая оценка выгоды - это явно завышенная оценка, что и предсказывают Канеман и поведенческие науки для планирования проектов. Но Хиршман и "Прячущаяся рука" предсказывают прямо противоположное, как мы видели ранее: недооцененные выгоды. Таким образом, речь идет о том, какой из двух противоположных прогнозов подтверждается данными. И вердикт в подавляющем большинстве случаев выносится в пользу Канемана и поведенческих наук и против Хиршмана и "Прячущей руки".

Я знаю, что этот вывод не приносит эмоционального удовлетворения. Да и как оно может быть? Редкие исключения, которые Хиршман ошибочно считает типичными, почти по определению являются фантастическими проектами, которые создают неотразимые истории. Они следуют идеальному путешествию героя, с дугой повествования от великого обещания к почти полному краху, к еще большему достижению и торжеству. Кажется, у нас врожденная любовь к таким историям. Мы жаждем их во всех культурах и временах. Поэтому всегда будут существовать авторы, рассказывающие такие истории. Например, Хиршман. Или Малкольм Гладуэлл.

В присутствии такой славы кому какое дело до статистики?

 

ПУТЕШЕСТВИЕ НАСТОЯЩЕГО ГЕРОЯ