Гвардеец

Да, сегодня определенно день обломов: местечко в дворцовой роте, казавшееся таким теплым, уплыло прямо из-под носа, еще и непонятная служба у Ушакова, от которой зависит дальнейшая карьера. Смутные вырисовываются перспективы. И пенять в том не на кого – императрица права полностью. Лишний раз убедился, насколько она умна и проницательна. Будем считать, что России повезло с правительницей. Собственно, так оно и есть на самом деле. После слишком увлеченного коренными перестройками Петра Первого, довольно апатичной во всем, что касалось государственных вопросов, Екатерины Алексеевны и не успевшего опериться юнца Петра Второго воцарение Анны Иоанновны было благом. Иногда стране нужен как раз такой правитель, вернее, правительница – жесткая, справедливая и умная. Понятно, что на такую удобно, глядя из будущего, всех собак навешивать, но, если Россия во время ее царствия сумела перевести дух, накопить жирку, продолжить прежний курс и укрепиться, пошли все эти борзописаки одним хорошо известным туристическим маршрутом!

– Господин подполковник, с вашего позволения возьму сержанта фон Гофена к себе. Обещаю, что он вернется в полк, как только выполнит поручение государственной важности, – отрывисто проговорил Ушаков.

– Да, я слышал волю императрицы, – спокойно произнес Густав Бирон. – Фон Гофен, с этого момента вы переходите в распоряжение генерала Ушакова. Проявите себя, как подобает солдату-измайловцу.

Он отсалютовал шпагой, давая понять, что разговор окончен.

Мы вышли из дворца. Ушаков усадил меня в свою карету, экипаж покатился, сопровождаемый отрядом вооруженных до зубов гайдуков.

– Полноте вам расстраиваться, барон. Вы молоды, полны сил. Не падайте духом! – ободряюще заговорил генерал.

– Я в порядке, Андрей Иванович. Что было, то было. Какой смысл горевать? Я с самого начала чувствовал, что собираюсь откусить больше, чем влезет в рот.

– Похвально соизмерять свои силы. Те, кто зарывается, рано или поздно осознают, что падение с небес на землю может статься весьма болезненным, – довольным тоном произнес Ушаков. – Есть у меня на тебя виды, барон. Удачно твои солдаты на дом Сердецких наскочили. Столько нового и интересного приоткрылось… – Генерал зажмурился, как кот при виде сметаны. – Жаль, не весь клубочек размотать удалось. Главные злоумышленники все еще скрываются.

– Хотите сказать, что Сердецкие и Потоцкий до сих пор не пойманы? – удивился я.

– Пока нет, но всенепременно споймаем, и ты в том поможешь.

– Простите, Андрей Иванович, но я вас не до конца понял: чего именно вы от меня хотите?

– Экий ты непонятливый, фон Гофен, – досадливо покрутил головой генерал. – Иль притворяешься?

– Зачем мне притворяться? Я все больше по воинской части в последнее время занимался, с господином Бироном планы строил. В дела Тайной канцелярии не вмешивался.

– Попробовал бы вмешаться! Я б тебе быстро голову от тела отделил.

– Ну, так я и говорю, что ведать не ведаю, каким образом могу вам помочь.

– Очень даже можешь, – снисходительно объявил генерал. – И наверняка догадываешься как. Уж больно ловко твои гренадеры людей Сердецкого скрутили. Раз-два и готово! А ведь обычно без пальбы или драки хорошей не обходится. Знают воры, на что идут, и живыми даваться не любят. Столько голов иной раз класть приходится, чтобы злочинца за шкварник изловить. Вот бы при мне команду такую заиметь, чтобы без лишнего шуму и крику за жабры брать тех, кто ворогом России приходится!

Врагом России или вашим личным врагом, Андрей Иванович? Как разобраться и отделить одно от другого? А желание окружить себя верными людьми – понятно. Ничего в нем противоестественного не наблюдаю. Вон, Густав Бирон того же желает, не случайно меня двигать начал, да только императрица по-другому мою карту разыгрывать начала, Ушакову на кон сдавать доверила.

А мне как быть? И хочется, и колется! Понятно, что благодаря могущественному владыке Тайной канцелярии можно лишний шаг вперед сделать, раз уж с дворцовой ротой не сложилось, но жаль, не ведомо мне, как он себя во время переворота вел: честно сдал заговорщиков с потрохами или не стал сигнализировать, а просто сменил хозяев? Как-то на школьных уроках истории на этом моменте внимание не акцентировалось, а спросить не у кого, разве что у Кирилла Романовича, а тот как оставил меня в камере, так с тех пор не появляется. А ведь обещал, другое дело, что точных сроков не указывал.

Если пораскинуть мозгами – интересный вариант вырисовывается: я теперь не учу историю, я ее по капельке, но делаю. Напыщенно звучит, конечно, но ведь правда от первого до последнего слова.