Гуру

– Если уж на то пошло… – Рот Лизы скривился, будто она ощутила резкий привкус чего-то кислого. – Я бы никогда не продолжила лапать тебя после того, как ты сказала мне «нет».

– Заткнись! Заткнись! Заткнись! – заорала Сэм. Лиза вскочила на ноги и повернулась, как будто желая сквозь дом разглядеть задний двор, где играли дети, чтобы убедиться, что близняшки ничего не услышали. – Ты лгунья, – прошипела Сэм. – Ложь – вот все, на что способны такие женщины, как ты. Украла у меня парня, единственного мужчину, которого я любила. Но тебе же этого было мало, ведь так? Вот ты и своровала заодно и всю мою жизнь. Это должен был быть мой дом, моя семья. Ты даже отняла у меня гребаные детские имена. Марта и Майя – это мои имена. Мои! Ты ничего не хотела мне оставить, правда же? Даже в чертовой обуви ты меня копируешь! Все забрала у меня, потому что сама ничего придумать не в состоянии. Лично ты ни на что не способна. И теперь, когда я работала годами не покладая рук, строя карьеру, о которой ты и прочие почетные домработницы могли бы только мечтать, ты решила лишить меня и моего успеха? – Сэм чувствовала, что по ее подбородку стекает слюна, но остановить поток сознания она уже не могла. – Ты все рассуждала, что станешь писательницей? Ха! И что ты для этого сделала? А ничего ты не сделала. Потому что ты не я, Лиза. И никогда такой не станешь. Тебе совсем неведомо, что значит постоянно ощущать адский ненасытный голод. Я хочу всего и сразу. – Каждое слово она подчеркивала тычком в воздух. – Любви, денег, признания. Чтобы меня ценили. Чтобы я чувствовала себя уникальной! И я этого добилась собственными силами. Я гуру! Я превратила себя в идола, которому поклоняются миллионы женщин по всему миру. И они готовы сделать все, что я им скажу. Абсолютно что угодно. Они мои до гробовой доски. И, уверяю тебя, этого ты у меня не отнимешь. Ты меня слышишь?

Внутри Сэм бушевал бешеный огонь. Все в теле полыхало, как сухой хворост, вспыхнувший от мимолетной искры. В этот момент она ненавидела Лизу, презирала ее за все, что они с нею проделали, и за ту легкость, с которой они потом бросили ее. Сэм ясно чувствовала, как ярость разливается по ее внутренностям, пламенем подступая к самому горлу. Она дала себе отдышаться, прежде чем продолжить.

– Бедная маленькая Мышка. – Ее голос вдруг преисполнился необычайного спокойствия. Как будто от ее лица говорил уже кто-то другой. – Позволь поделюсь с тобой еще кое-чем. Давно хотела рассказать тебе эту историю. – Она села на подоконник к Лизе и, вопреки тому, как сильно Лиза скорчилась от одного ее касания, прижалась к ней поплотнее. – Помнишь вечеринку у Криса Уильямса? – поинтересовалась Сэм. – Ту вечеринку, на которую ты не смогла пойти из-за золотой свадьбы бабушки и дедушки?

– Нет, – промямлила Лиза. – Школа осталась далеко позади. Трудно помнить все до мельчайших деталей.

– Да ладно, все ты помнишь. – Сэм вытянула ноги перед собой. – Ты не смогла пойти, потому что укатила с семьей в Бостон. А я пошла. И Джош тоже. – Она ощутила, как напряглась подруга, но продолжила рассказ: – И мы так все напились. Все разом. У меня с Брэндоном была жуткая ссора. Боже, мы с ним, в принципе, не ладили, наверное? Даже не знаю, зачем я изображала, что он мне нравится. Кажется, я оставалась с ним, чтобы не утруждать тебя, Мышка. Я все время пыталась сделать твою жизнь проще. – Она поправила выбившийся из прически подруги локон. – Ну, короче, Джош проводил меня домой. Он меня обнял, заявил, как он сильно рад, что мы снова дружим, сказал, что я «крутая», потому что меня ничто не выбивает из колеи, в отличие от других девчонок. – Быть не такой, как все остальные девушки. Это казалось столь важным тогда. Сэм взяла Лизу за руку. – Мы серьезно не хотели сделать тебе больно. Я хочу, чтобы ты это знала.

– Пожалуйста, не надо. – Лиза вся замерла. – Прошу тебя.

– Я спросила, не хочет ли он зайти на минутку. – Сэм не обращала внимания на мольбу подруги. – В холодильнике у нас всегда было вино, и мои родители не обращали внимания, если чего-то не досчитывались. Ты же помнишь, какие они у меня были. И вот еще что важно: Джош сначала колебался. Он вспомнил о тебе, пускай всего на один миг. – Она пальцами прошлась вверх и вниз по руке Лизы, обвела ее запястье, прощупывая, насколько хрупкие у той косточки. Подруга все еще сидела, устремив невидящий взгляд в землю.

Когда все закончилось, Джош сполз с нее и вдруг заплакал. Он не хотел этого, причитал он, он не думал, что… Он любил Лизу, он любил ее так сильно. Он начал упрашивать Сэм пообещать никогда не рассказывать о том, что случилось. И Сэм поклялась («провалиться мне на этом месте»), что никогда никому ничего не расскажет. Ей нравилась мысль, что ее и Джоша связывала тайна, известная только им двоим. Узы, которые ничем нельзя разорвать.