Гром победы, раздавайся!

Вскоре со стороны Бендер прибыло несколько старших штаб-офицеров с конвоем из эскадрона карабинеров. При них был пакет Суворову от квартирмейстера всей южной армии и в нем же новый ордер от главнокомандующего:

«…По моему ордеру к тебе присутствие там личное твое соединит все части. Много тамо разночинных генералов, а из того выходит всегда некоторый рода сейма нерешительного. Рибас будет Вам во всем на подмогу и по предприимчивости, и усердию; будешь доволен и Кутузовым. Огляди все и распоряди, и, помолясь Богу, предпринимайте. Есть слабые места, лишь бы дружно шли… Представляю Вашему сиятельству поступить тут по лучшему Вашему усмотрению продолжением ли предприятий на Измаил или оставлением оного».

– Да-а, весьма противоречивое послание, – дочитав его, проговорил Суворов. – В любом случае Светлейший надеется на нас, мне же он дает в руки все полномочия по принятию решения у Измаила. А я ведь вас где-то видел, голубчик, – посмотрел он на стоявшего перед ним офицера с майорским горжетом. – Ага, помню, помню, Кишинев, главное квартирмейстерство армии. Так вы, господин майор, при его превосходительстве, при генерал-поручике фон Оффенберге состоите, не так ли?

– Так точно, ваше высокопревосходительство! – прищелкнул каблуками офицер. – Адъютант главного квартирмейстера армии секунд-майор Толстой. Прошу разрешения обратиться к вам с просьбой!

– Хм, ну, обращайтесь, – хмыкнул Суворов.

– Прошу у вас разрешение на участие в грядущем штурме крепости! – отчеканил Толстой. – Ходатайствую также и за пятерых офицеров, прибывших со мной из главного штаба. Все мы горим желанием быть вам полезными и готовы пролить свою кровь, дабы приблизить победу.

– О как! – усмехнулся генерал. – Прямо как в англицких или во французских рыцарских романах! Не хватает только лишь прекрасных дам, перед которыми можно демонстрировать свою удаль и дурь. Это война, господин майор, и здесь иногда убивают. Штурм нам предстоит кровавый. Я, признаться, еще не видывал столь грозной крепости, как Измаил.

– Я и мои друзья готовы рискнуть головой, – Митенька смотрел умоляюще на Суворова. – Ваше высокопревосходительство, поставьте нас на самые опасные участки в штурмовые колонны. У меня здесь друг воюет, его полк всегда впереди всех, в первой линии идет. Господин генерал, разрешите мне при нем быть?

– Любопытно, поведайте мне, сударь, и кто же ваш друг? – Суворов, развернувшись, быстро подошел к расстеленной на столе карте крепости.

– Полковник Егоров, ваше высокопревосходительство, особый полк егерей, – отчеканил Толстой. – Мы с ним еще с той, с прошлой кампании дружбу водим.

– Ты гляди-ка, не ожидал, – покачал головой генерал-аншеф. – Вот тебе и на – наш пострел везде поспел, даже при главном квартирмейстерстве армии связи имеет, ну и ну! Ладно, хотите, небось, отличиться при штурме и новые чины себе выслужить? – посмотрел он в глаза майору. – Надоело по штабам штаны в креслах протирать? Дело себе настоящее ищете? Хорошо, будет вам дело, Толстой! Пятеро с тобой таких же жаждущих славы, как и ты? Ну что же, каждый из вас получит направление к своей штурмовой колонне. Бог даст, коли живыми останетесь, хоть будете потом в штабах понимать, что это такое – настоящая война!

* * *

– Гляди-ка, гляди, как ловко забирается! – качали головой солдаты Херсонского и Свято-Николаевского гренадерских полков, стоя перед учебной фортецией.

Александр Васильевич лично продемонстрировал спуск по лестнице в ров, потом он так же с фузеей в правой руке легко взобрался на вал и уколол одно из установленных наверху чучел штыком.

– Вот так же, братцы, и вы делайте! – крикнул он сверху гренадерам. – Чай, не хуже меня, старика, сможете?! А если по десятку раз повторите, так потом даже и лучше сумеете!

– Как же, за тобой угонишься, вашвысокопревосходительство, у тебя же вон крылья за спиной! – выкрикнул кто-то из строя, и солдаты громко, раскатисто рассмеялись.

– А вот ежели по два десятка раз сюда заберетесь, так и у вас они отрастут! – нашел что сказать Суворов. – Ну, первый плутонг, давай, вперед!

Четверо суток отрабатывали суворовские солдаты штурмовой навык на учебной крепости. Весь вал ее был усыпан обломками от разбитых и разорванных чучел. До сего момента современная военная наука еще не знала такого способа подготовки войск к предстоящему штурму. А уж суворовское изречение – «Пот кровь бережет!» – стало крылатым выражением на века.