Гром победы, раздавайся!

До рассвета оставалось совсем немного времени. Переведя дух, сильно поредевшие колонны бросились на штурм каменных крепостных стен.

– Огонь без команды! Целься лучше, стреляй чаще! – кричали унтеры и ротные офицеры, подбадривая своих егерей. Рассредоточенные в цепь, они вели жалящий огонь, прикрывая лезущих на стены пехотинцев и казаков. В сером предрассветном свете все вокруг гремело, пороховой дым застилал окрестности, а запах гари бил в ноздри. Там, на стенах, сейчас решалась судьба крепости! Сбрось неприятель с нее атакующих – и расстрелять их перед валом в дневном свете не составит большого труда.

– На штурм! На штурм! На штурм! – били сотни ротных, батальонных и полковых барабанов.

Черными, покрытыми коркой от нагара пальцами Лешка вытащил очередной патрон и скусил с него кончик.

– Никита, бегом к Уфимцеву, пускай он фальконеты сюда подкатывает! – крикнул он вестовому, всыпая порох в дуло. – Скажи, чтобы не позднее чем через четверть часа его канониры были готовы вкатить их в Бендерские ворота. Еще немного, здесь турок дожмем, и они распахнутся!

Тяжелая картечная пуля ударила в бедро, плющась о рукоятку пистоля. Мощный толчок сбил с ног Алексея, часть свинца, отклонившись, все же срезала кожу бедра, но болела даже не сама рана, а сильно отбитое место удара.

– Ваше высокоблагородие, вы как?! Вам помочь?! – к полковнику подбежал Радован вместе с Митей Толстым и двумя егерями.

– Капитан-поручик, я в порядке! Ведите бой! – прорычал Егоров, с трудом вставая на ноги.

– У вас кровь, господин полковник! – крикнул Толсто́й. – Давайте мы перевязь вам наложим!

– Господин секунд-майор, господин капитан-поручик, выполняйте приказ! Готовьте свой батальон к подъему на стены! – зло рявкнул Алексей и взвел курок своего штуцера.

На нескольких участках стены уже вели бой взобравшиеся по лестницам русские солдаты, и им как никогда была нужна поддержка егерей-стрелков.

Вот она цель! Турок, стоя на башне, махал там знаменем и что-то призывно кричал. Его голоса за какофонией шума боя не было слышно, но Алексей понял: – байрактар подбадривает воинов султана. Мушка наложилась на прорезь целика, закрывая ее середину. Османское знамя, подсвечиваемое отблесками пожарищ, казалось багрово-черным. Оно то пропадало в накатывающих клубах дыма, то вновь открывалось для глаз.

Вдох, выдох, вдох, выдох. Алексей выровнял дыхание и потянул спусковой крючок. Приклад ударил в плечо, привычно шибануло в нос пороховой копотью, а с каменной башни, переломившись в поясе, летел вниз вместе со своим знаменем байрактар.

– Вперед, братцы! – призывал своих егерей капитан-поручик Милорадович. Стрелки в зеленых мундирах лезли по лестницам вверх, чтобы поддержать пехоту и казаков. Совсем скоро грохнули разрывы их гренад – это выбивались гарнизоны турок во внутренних казематах. Прошло немного времени, и вся северная часть стены оказалась зачищенной от неприятеля. Бендерские ворота распахнулись, и в них влетел конный резерв, введенный в бой Суворовым. Кавалерия порубила отступающих вовнутрь города защитников внешних укреплений, но была вынуждена отступить обратно.

– Полковник, там из каждого дома десятки стволов бьют! Все улицы перегорожены! – кричал оглохший от грохота выстрелов командир драгун. – Моим всадникам там точно не пройти, развернуться негде!

Рассвет разогнал тьму, с захваченных крепостных стен было прекрасно видно, как среди строений в городе суетятся толпы турок, усиливают баррикады на улицах и бьют из каждого окошка, выцеливая далеких пока еще русских.

Полоцкий и Свято-Николаевский полки, казаки Платова и Орлова, разбившись на батальонные и эскадронные колонны, двинулись по главным улицам в сторону центра города. Рассыпавшись по штурмовым плутонгам, среди них шли егеря.

– Митя, какой раз уже тебе говорю – ну не лезь ты вперед! – кричал Алексей Толсто́му. – У тебя навыка боя в строениях нет, держись вон все время за Радованом!

Возле уха свистнула пуля и ударила в стену дома. Лешка пригнулся и, прихрамывая, перебежал на десяток шагов вперед. В двух больших домах слева и справа перед ним егеря с гренадерами выбивали защитников. Впереди был широкий простреливаемый перекресток, а из огромного, как цитадель, каменного дома палили вовсю из ружей турки. Вдобавок улицу впереди перекрывала высокая баррикада из наваленного хлама. Поверх нее сидела пара десятков неприятельских стрелков и тоже осыпала пулями подступы.

– Вперед, гренадеры! Свято-Николаевский полк, вперед! – увлекая за собой солдат, на перекресток выскочила колонна во главе с майором Бестужевым. Турки остервенело ударили по ней изо всех своих стволов. Егеря прикрывали атакующих, непрерывно паля из фузей и штуцеров, но хорошо укрытые в строениях обороняющиеся несли несоизмеримо меньшие потери, чем их противник. Упал на мостовую один, за ним второй, третий русский солдат, и вот их уже рухнуло более десятка. Бестужев бежал вперед как заговоренный. Неожиданно он словно бы поскользнулся и как-то боком осел на дорожные камни.

– Майора убили! – закричали в колонне, и она начала пятиться назад.