Гром гремит дважды

Пробирался осторожно, вдоль стен корпусов — если бы вернулся открыто, было бы сложно объяснить, зачем это сделал. Убежище для себя присмотрел давно — мусорный контейнер, стоявший во дворе в заднем ряду. Контейнеров было шесть — замызганных металлических ящиков с давно облупившейся краской, два ряда по три, — и в каждом из этих ящиков без труда поместились бы трое таких, как я. Пустые контейнеры привозили на грузовике доставщики продуктов, они же забирали полные. Девчонки, работающие в кухне, постепенно наполняли контейнеры мусором, который образовывался в процессе готовки, объедками из столовой и прочей дрянью.

Место для себя я приготовил загодя. Набил здоровенный мешок из-под овощей мятой обёрточной бумагой и обрывками упаковочной плёнки, закинул мешок в контейнер, а сверху присыпал мусором. Если откинуть крышку, казалось, что контейнер полон. Я самолично переставил его подальше, к самой стене, а вперёд вытащил пустой. Возню с мусором добровольно принял на себя ещё в самом начале кухонной карьеры, за что девчонки были мне благодарны. Ворочать, пусть и с помощью роклы, тяжёлые вонючие ящики никому из них не хотелось.

Теперь мне нужно было незаметно пробраться к контейнерам, выкинуть из «своего» мешок с бумагой и занять его место.

Я затаился среди штабелей из ящиков. Дождался, пока воспитатели обыщут водителя и охранника и пока выскажут всё, что думают по поводу их опоздания. Девчонки между тем уже начали разгружать машину. Я услышал, как добрым словом поминают меня, очень вовремя закончившего смену и удравшего.

Ниу была среди девчонок и горячо за меня заступалась. Лей не виноват в том, что грузовик задержался! Прежде он никогда не отказывался помогать. Девушки над её горячностью посмеивались — ругались не всерьёз, больше для того, чтобы подразнить Ниу. Я, притаившись за ящиками, старательно давил уколы совести.

Наконец машина была разгружена, со двора убрались воспитатели, а водителя и охранника Куан увёл в столовую.

Я осторожно выглянул из-за ящиков, оглядел двор. Пусто. Прокрался вдоль стены к заветному контейнеру, откинул крышку. Заставив себя не обращать внимания на запах, обеими руками нырнул в контейнер, нащупал мешок и вытащил. Утоптал ногами содержимое — мешок превратился в подстилку толщиной едва ли сантиметров десять. Я залез в контейнер, накрылся подстилкой и, как сумел, рассыпал поверх неё сегодняшние объедки, собранные в столовой — ещё с утра специально набил ими большой пакет и спрятал между контейнеров. Закрыл крышку и приготовился ждать.

Я умел ждать. Это было умением из прошлой жизни — в которой мне приходилось терпеть ещё не такую вонищу и не такое дерьмо под ногами.

Я знал, что контейнеры с мусором воспитатели тоже досматривают, но делают это откровенно на отвали — под крышку едва заглядывают, брезгают ароматным содержимым. А сейчас ещё и на улице темно, в этом мне повезло.

Ждать пришлось недолго. Скоро во дворе загрохотала погрузочная рокла. Я управлялся с ней в одиночку, девчонки работали вдвоём. Я узнал по голосам Ниу и Шан.

— Ты могла бы уже десять раз сбегать за своим женихом, — ворчала Шан. — Пришёл бы помочь, не развалился.

— Лей и так физически работает больше всех нас, — примирительно сказала Ниу, — и ты это знаешь не хуже меня. Он выполняет всю тяжёлую работу, с его приходом всем на кухне стало легче. Если бы Лей застал машину, он ни за что бы не ушёл. Почему ты постоянно к нему цепляешься?

— Завидую. У меня ведь нет такого жениха. — Сказано было шутливо, с насмешкой, но я вдруг понял, что эта та самая шутка, в которой — только доля шутки.

— Да ну тебя.

Девушки засмеялись. А меня бросило в краску — не хуже, чем Тао, когда воспитатели нашли у него в тумбочке порнуху. Показалось, что чётки, подаренные Ниу, жгут запястье.

Девчонки искренне верили, что я проводил на кухне так много времени исключительно потому, что хотел им помочь. И ладно бы Ниу — она ко мне с самого начала неровно дышит, но ехидина Шан… Такого я никак не ожидал.

«Уже завтра они забудут, как меня зовут, — внушал я себе. — Зазовут на кухню другого парня. Ниу, наверное, поплачет о «вечной любви» — ну и что? В её возрасте каждая влюблённость — одна и на всю жизнь. До тех пор, пока не встретится другая. А парней в школе хватает». Я подохну раньше, чем осыплются блёстки на подаренной мной заколке — в своей скорой смерти почему-то не сомневался.

Шужуань. Всё началось в Шужуане.

Я вернусь туда, где всё началось. Завершу то, ради чего ещё жив — и погибну.

Ниу меня забудет. Тао, Куан — все, с кем я здесь волей-неволей сошёлся, забудут меня ещё раньше и правильно сделают.

Так же, как и мой побег — единственно правильное решение. Я должен бежать. Всё остальное не имеет значения.

Рокла грохотала по двору. Ниу и Шан погрузили первый ряд контейнеров. Добрались до дальнего, моего.

Грохот стал ближе. Пол подо мной накренился, я упёрся руками в стенки.

— Ух, какой тяжёлый!

— Ага. Сюда, наверное, гнилые баклажаны выбросили.

— Наверное. Помоги.

Контейнер подняли на роклу и повезли к грузовику. Снова принялись поднимать.