Грифоны охраняют лиру

— Что-то старый Мазай разболтался в сарае. Вы ведь не просто так меня разыскивали? Не чтобы послушать про современное положение дел в русской политике?

— Нет, но мне было очень интересно, — вежливо и не кривя душой отвечал Никодим. — Вообще-то, я хотел разыскать отца. Вы не знаете, где он сейчас?

— Я лет пять его не видел. Да и тогда мы скорее случайно встретились — в Гельсингфорсе, на улице. Там есть такое место — небольшой сквер почти треугольной формы, вдоль гипотенузы идут трамваи… вы бывали там?

— Да. То есть в городе бывал.

— Так вот, на ней сразу четыре книжных магазина. Я обычно обхожу их все. Вот я вышел из одного с пакетом: купил одну редкую штуку, повезло. Выхожу — а навстречу мне беллетрист Шарумкин собственной персоной. Он уже считался пропавшим, и я так шагнул к нему, а он посмотрел на меня в упор и прошел мимо. Ну я подумал, что он на задании.

— То есть? На каком задании?

— Но вы знаете, что он поступил на государственную службу?

— Нет. А на какую?

— О которой не принято распространяться.

— Ээээ… Плащ и кинжал?

— Заметьте, юноша, я не могу это ни подтвердить, ни опровергнуть. Но если вам кажется, что я сейчас киваю, то это нервный тик, настигший меня после сегодняшних треволнений.

— Ясно.

— Ну вот, я повернулся и пошел, баюкая свою покупку, хотя, конечно, было мне немного обидно. И через три минуты он меня догнал: веселый, бодрый, обаятельный — сказал, что задумался и не поверил своим глазам, а потом вынырнул из транса, сообразил, что это был я, и помчался назад. Мы с ним отлично посидели тогда. Но о себе он ничего не рассказывал: «да тут случайно», «да тут дела неподалеку» — и со своим обычным смешком и вот этим жестом... Вы его вообще когда-нибудь видели?

— Нет, никогда, ни разу.

— Вот он был такой, запоминающийся. А кстати — у меня есть пластинка с записью его интервью, точнее, кусочка интервью. Знаете историю, как он нокаутировал ведущего в прямом эфире?

— Нет.

— Это шумная во всех смыслах была история. Вот, кстати. Тогда его кое-как затащили на радио, кто-то его просил, кому он не мог отказать, или в контракте была строка, которую он не заметил… в общем, оказался он на радио и вышел катастрофический скандал. Потом поклонники его сделали сорокапятку с этой сценой — как-то напечатали тиражом экземпляров в пятьдесят, он одну подарил мне. Хотите сейчас послушать?

— Конечно.