Грешница

Кора бросила на него поверх чашки безразличный взгляд и кивнула. Рудольф быстро подсчитал. На тот момент Франкенбергу было двадцать два года и он, скорее всего, недавно поступил в университет. Летний семестр начинался в марте и продолжался до середины июля. Каникулы были в августе и сентябре. Оставались только выходные. Кора говорила именно о выходных.

Молодой человек с фатальной страстью к скоростным автомобилям быстро преодолел пару сотен километров, а автомобиль у него наверняка был. А также роскошный дом родителей, обеспечивавших его всем необходимым. Отец Георга был профессором, специалистом по неврологии и экстренной хирургии. Вот уже семь лет как он возглавил собственную клинику, специализирующуюся на пластической хирургии. Следовало ожидать, что отпрыск пойдет по его стопам…

Но у Франкенберга-младшего были заморочки: он предпочитал сидеть за ударными, а не в студенческой аудитории, каждые выходные развлекался с новой подружкой и в конце концов обрюхатил девушку из неблагополучной семьи, которую не так-то легко было заполучить. Возможно, Франки действительно обрадовался, когда узнал, что станет отцом, а может быть, и нет. А вот его родители точно были бы не в восторге. Все сходилось. Фантазия у Рудольфа Гровиана была развита довольно неплохо, и он легко смог поставить себя на место Георга Франкенберга. Несколько лет назад молодой человек – то ли чтобы избежать нагоняя от родителей, то ли по их приказу – бросил свою беременную подружку. Возможно, потом он узнал, что в октябре она попыталась покончить с собой. Дело прояснялось…

Тут Рудольфа начала мучить совесть. Всякий раз, когда Георг говорил об этой девушке – и то лишь намеками, он заявлял, что она мертва – погибла в результате несчастного случая. Можно ведь выразиться и так. Но он не смог ее забыть. Интересно, как часто Франкенберг думал о том, что было бы с Корой и его ребенком, если бы он остался с ней? А когда она набросилась на него у озера…

Рудольф снова заговорил, не замечая, что его голос звучит мягче, чем обычно:

– Назовите хотя бы имена парней, которые были тогда вместе с Георгом Франкенбергом, госпожа Бендер.

Она устало пожала плечами.

– Мне неизвестны их имена. Он называл их своими друзьями.

– Вы узнали бы их?

Кора глубоко вздохнула.

– Может быть, толстяка. Второго – вряд ли. Я видела его лишь раз, и то мимоходом. Когда мы приехали, он был уже в подвале. Там было довольно темно, а он сидел в углу. Когда они вместе с толстяком вышли на улицу, я не смотрела на него.

Именно этого Рудольф и ожидал. Но, должно быть, будет несложно установить имена людей, с которыми Франки пытался начать карьеру музыканта. И еще один момент…

– Автомобиль какой марки водил Георг Франкенберг, когда вы с ним познакомились?

Кора уставилась в чашку.

– Не помню. Думаю, тогда мы ехали не на его машине. За рулем сидел толстяк. – Но через несколько секунд она с некоторым сомнением добавила: – Это был фольксваген Golf GTI, серебристого цвета. Номер начинался на В. Может быть, BN, точно не помню.

– И вы поехали в Гамбург?

Она кивнула.

– А нельзя ли немного поточнее, госпожа Бендер? Сколько времени вы были в дороге? По какому шоссе ехали?

Она пожала плечами и пробормотала:

– Извините, я не обратила внимания.

– Значит, вы понятия не имеете, в какой части Гамбурга находился тот дом?

Когда она покачала головой, Рудольф почувствовал, как его душу захлестывает волна отчаяния.

– Вы можете хотя бы описать это здание? Это был отдельно стоящий дом? Что было рядом?

Кора взвилась:

– Да какая разница? Это же ничего не изменит! Послушайте: я призналась, что убила его. Объяснила, почему это сделала. Остановитесь на этом. Зачем вам знать что-то еще? Хотите отправиться на поиски этого дома? Удачи. Гамбург большой. А здание было довольно внушительное…

Она умолкла и, нервно заморгав, провела ладонью по глазам, словно пытаясь отогнать неприятное воспоминание. И вдруг гневно добавила:

– Это был особняк, утопающий в зелени. Больше я действительно ничего не помню. Я была по уши влюблена в Джонни и смотрела на него, а не на окрестности или на фасад здания. Прихожую я могу описать. Будете ходить по всем большим домам и спрашивать, можно ли вам заглянуть в прихожую?

– Может быть, я так и сделаю, если вы расскажете мне, как она выглядела.

– Это была не прихожая, а холл, огромный, выдержанный в белых тонах, – пробормотала Кора. Она снова часто заморгала, повела плечами, словно у нее затекла шея, и закусила нижнюю губу, а затем добавила: – Лишь на полу были маленькие зеленые камни среди белой плитки. Рядом с лестницей, ведущей в подвал, висела картина. Я запомнила это, потому что Джонни прижал меня к стене напротив и поцеловал. А остальные тем временем уже спускались по ступенькам. Я посмотрела им вслед и увидела картину. Меня удивило, что кто-то вешает такое на стену. Там вообще ничего нельзя было разобрать. Сплошные разноцветные пятна.