Грешница

А потом мать умерла. Вильгельм приехал на похороны в Кельн – один, Элсбет не смогла отлучиться из дому. Вечером они сели рядышком, Маргрет и ее брат, который годился ей в отцы. Некоторое время он ходил вокруг да около, а затем очень небрежно, мимоходом высказал свою просьбу. Мол, не могла бы она в ближайшие несколько недель приехать к ним в гости? Не могла бы она поговорить с Элсбет? Как женщина с женщиной – о том, что нужно мужчине. Ему нелегко было затрагивать эту тему. То, что Вильгельм обратился к ней, свидетельствовало о том, что он не знал, как быть дальше.

– Я уже подумывал о том, чтобы с ней развестись. Однако это было бы безответственно. А я не хочу уходить от ответственности. Но дальше так продолжаться не может, я этого не выдержу.

Помолчав минуты две, он добавил:

– Со дня рождения Магдалины я сплю в детской. Элсбет не подпускает меня к себе, что бы я ни говорил. Раньше я часто ходил к одной женщине… за деньги. Это было неправильно, но я не знал, как еще решить эту проблему. Однако в конце концов я перестал ее посещать.

В то время Коре было восемь лет. Вильгельму было пятьдесят девять, однако выглядел он гораздо моложе своих лет. Он был высоким, сильным мужчиной. И то, как он смотрел на Маргрет, как бормотал:

– Дело ведь не только во мне, а еще и в Коре. Сейчас ей восемь. Она становится старше, и… Я боюсь за нее.

По спине у Маргрет пробежал холодок, хотя Вильгельм наверняка имел в виду не то, о чем она подумала.

Через две недели она отправилась в Буххольц и попыталась поговорить с Элсбет. Однако все ее старания были напрасными. Элсбет спокойно выслушала ее, сложив на коленях руки, а затем произнесла:

– Если бы у меня были силы на то, чтобы родить еще одного ребенка, я бы подпустила Вильгельма к себе. Мое время не вышло, я еще могу зачать. И как я с этим справлюсь? Нет! Мы все должны приносить жертвы. Вильгельм – мужчина. И должен переносить это испытание как мужчина.

Наверное, это было справедливо. Должно быть, он снова стал ходить к той женщине, Маргрет не знала наверняка. Больше они об этом не говорили, лишь несколько раз Вильгельм поделился с сестрой своими страхами из-за Коры, в поведении которой вдруг появились странности.

Неприятно было думать о том, что Вильгельм мог обидеть Кору. И это ее собственный брат! Нет, он ни за что не тронул бы ребенка! И уж точно не поступил бы так с собственной дочерью!

Маргрет не могла себе этого представить и попыталась расспросить племянницу. Но наткнулась на стену и еще тогда уяснила: если Кора не хочет о чем-то говорить, никто из нее слова не вытянет.

Можно было предугадать, что рано или поздно это обернется катастрофой. С точки зрения Маргрет, она произошла пять лет назад, а точнее, шестнадцатого мая, в день рождения Магдалины. Кора сломалась, и полгода от нее не было ни слуху, ни духу.

Маргрет с дрожью вспоминала о звонке, который раздался в декабре того же года, о голосе племянницы в телефонной трубке:

– Можно я к тебе приеду? Я не могу здесь больше жить. Мне кажется, что я вообще не могу больше жить…

А потом она стояла в дверях, с исколотыми руками и шрамом на лбу… До марта следующего года Маргрет каждую ночь вскакивала с постели и мчалась в гостиную. Первым делом она хватала Кору за руки, чтобы та себя не поранила… Страшные сны, потом – сильные головные боли, ледяное молчание. Что бы с ней ни случилось, Кора не могла об этом говорить, рассказывала лишь о несчастном случае, который произошел с ней в октябре.

Ей требовалась помощь, компетентный врач. Но она никого к себе не подпускала. Маргрет пришлось умолять племянницу, чтобы она позволила осмотреть ее хотя бы Ахиму Мику. Тот предположил, что головные боли – последствия черепно-мозговой травмы, и удивился тому, как быстро зажила рана. Что же до кошмаров, то, скорее всего, их причиной стало какое-то неприятное событие. Чтобы разобраться в этом, следовало обратиться к специалисту. Возможно, ей помог бы хороший психолог…

Кора отмахнулась от этого предложения. И каким-то образом справилась без посторонней помощи. Со временем Маргрет стало ясно, что можно больше не беспокоиться. Ее племянница хорошо себя чувствовала. Каждые две недели по воскресеньям приходила к ней в гости с Гереоном и сынишкой, рассказывала о своем доме, о тяжелой работе.

Тетя всякий раз радовалась тому, с каким воодушевлением Кора осваивает новые обязанности. С точки зрения Маргрет, Гереон Бендер был не принцем на белом коне, а самым обыкновенным простофилей. Но с того момента, как Кора вышла за него замуж, в ее жизни появился смысл. У нее не осталось времени на размышления – и больше не было проблем. Теперь она производила впечатление уравновешенного человека. И завтра они с Гереоном тоже собирались к ней прийти…

В пятницу перед обедом Маргрет созвонилась с племянницей. Голос Коры звучал немного взволнованно. В последнее время по пятницам она была довольно нервной, что после напряженной недели совсем не удивительно.