Грешник

Какое-то время мы глазели по сторонам. А потом Курт проявил себя. Его дар предвидения резко проснулся. Подойдя к стене, он медленно произнёс:

— Он здесь, — после чего, коротко замахнувшись, ударил в расписанный камень стальным шаром на конце древка своей алебарды.

Прочный с виду камень рассыпался грудой черепков. За ним оказался проход в новый коридор, где стоял некто. Этот некто был точной копией живых статуй в большом зале и существ из моего сна, с той только разницей, что он не был каменным и имел нормальный рост.

Увидев нас, он развернулся и побежал, громко стуча копытами по каменному полу. Мы кинулись в погоню. Простая логика подсказывала, что это и есть тот, кого мы ищем. В этом храме все выполняют волю главного, который приказывает на нас нападать. Кто при этом может позволить себе бегство? Именно, только сам этот главный, который и биться с нами толком не может, потому как силы у него нет.

Бежал местный главчёрт быстро, но и мы не отставали. Разве что Сэм выдохся быстро, но и он отстал всего метров на десять. Беглеца мы загнали минут за десять. Знание местных коридоров ему мало чем помогло, бежать было некуда, погоня закончилась в тесной комнате, где стоял стол с золотым глобусом.

Беглец забился в угол и затравленно смотрел на нас, тело его выглядело сильным, но сопротивляться он не спешил. Обводя нас взглядом, он покосился на стволы, смотрящие в его сторону, и проговорил тихим голосом:

— Вы пришли меня убить? — открывая рот, он демонстрировал звериные зубы с небольшими клыками.

— Какой ты догадливый, — усмехнулся Эванс.

— Я понимаю, — кивнул чёрт, облизывая раздвоенным языком тонкие красные губы, — вы ведь для этого и существуете.

— Если хочешь, чтобы мы повременили с убийством, расскажи о себе. Кто ты такой, откуда взялся и зачем прибыл в этот мир? — предложил ему я.

— Рассказать? Вам? — он почему-то удивился.

— Именно, рассказать нам всё. А потом мы тебя убьём.

— Что же, я не против, в том числе и не против телесной смерти, для меня она мало что значит, но если вы готовы слушать, то я вам многое могу рассказать. Только лучше задавайте вопросы.

— Правда ли, что ты бог? — спросил я.

— Нет, — ответил он, немного подумав, — то, что вы считаете богом, не подходит ко мне. Бог, в вашем понимании, — это, прежде всего, демиург, создавший материальный мир. Я этот мир не создавал, хотя и возник вместе с ним.

— Тогда кто? — спросил Эванс, — дьявол?

— И это не совсем верно, ваши верования, которые я смог уже немного изучить, предполагают, что у бога есть могущественный антагонист. Дьявол, Шайтан, Ариман, но и это не про меня. Я не есть антибог, никогда им не был и не стремлюсь к этому.

— Кто же ты?

— Моё имя вам ничего не скажет, да, сказать честно, настоящего имени у меня никогда и не было. Слишком долго я здесь побыл, тысячи, даже десятки тысяч лет. За это время мир чудовищно изменился, стены этого храма не рассыпались в пыль только потому, что остаточная магия их поддерживала.

— Как ты здесь оказался? — задал вопрос Эрнесто, мы постепенно начинали терять терпение.

— Это было давно, мир тогда был совсем другим, и ваша раса не являлась единственной разумной. Существовали и другие. Была в тогдашнем мире и магия, она присутствовала повсюду, ей владели все, в большей или меньшей степени. И были в том мире мы, два существа, которые, хоть и не создали этот мир, но имели на него влияние. Одно наше слово, или взмах руки, или даже мысль приводили к тому, что на ровном месте поднимались горы, огромные континенты уходили под воду, а мёртвая пустыня становилась цветущим садом. Поначалу, каждый из нас делал то, что хотел и обустраивал землю так, как ему нравилось. Вот только в итоге нашлись и противоречия.

Чёрт сделал паузу, подошёл к столу и присел на небольшое сидение, вытянув свои козлиные ноги вперёд.

— Так вот. Мне нравился мир в том виде, в каком он существовал, а тот, другой, хотел его изменить.

— А что ему не нравилось? — спросил я. Чёрт периодически замолкал, приходилось его подгонять.

— Он любил вас, людей. Именно ваша раса, по его мнению, должна была править этим миром, а уделом остальных было угасание. Магию он тоже не любил и собирался её уничтожить, а законы природы сделать незыблемыми. Подозреваю, у него это получилось, но я этого уже не видел.

— Он победил? — снова спросил я.

— А разве это не ясно? — он поднял на нас удивлённые глаза, — мир стал таким, как было нужно ему, я заточён, вы правите миром, а магия не существует.

— Но как тебе удалось освободиться? — спросил теперь Курт.

— Не знаю, как сейчас, но в те времена считалось, что противнику нужно давать шанс. Придумать, например, головоломку, которую почти невозможно разгадать. Кучу разных совпадений, вероятность которых крайне мала. В моём случае это, как ни странно, сработало.

— Что было нужно, чтобы освободить тебя?