Графоманы не плачут

Чайник кипел, разбрасывая обжигающие брызги, а Нил Самуилович всё не двигался с места. Нужно было открывать, ничего иного не оставалось.

Но тут в памяти всплыл разговор, состоявшийся в парке несколько месяцев назад. Нил Самуилович вспомнил каждое слово, произнесенное тогда. Решение пришло само собой. Будь что будет! Он ещё не сделал всё, что хотел в этой жизни. В мыслях возник смутный образ того нереального собеседника.

Звонок зазвонил в третий раз, а губы прошептали: «Я СОГЛАСЕН…»

И с последним слогом мир вокруг будто застыл. Он не перестал существовать, но звуки, воздух – всё замерло, скованное остановившимся временем. Выплеснувшаяся из чайника вода замерла в воздухе, так и не упав на пол. Язычок пламени примуса остановился, впервые позволяя рассмотреть себя со всех сторон.

Но тишину нарушило появление нового действующего лица. Возле стола из ничего начал проявляться образ. Это не был собеседник из парка, напротив человека возникло некое демоническое создание, один вид которого бросал в дрожь. С рыком оно взмахнуло перед собой ужасной лапой с острыми когтями, и Нил Самуилович зажмурился, ожидая разрывающего плоть удара. Но рёв стих, а боли не последовало.

– Как я и предрекал, вы вспомнили обо мне, когда припекло, – раздался знакомый голос, в котором слышались весёлые нотки. Нил Самуилович открыл глаза.

На месте демона теперь стоял его давешний знакомец, Вениамин Карлович. Однако в этот раз ни шляпа, ни плащ не скрывали его истинной сущности. У него действительно имелся хвост, некогда показавшийся лишь на миг.

– Ну, вы всё же решили согласиться на моё предложение, Нил Самуилович? – поинтересовался чёрт. Он отодвинул рукой зависшие в воздухе брызги кипятка и пристроился на табуретке у стола.

Нил Самуилович наконец отошёл от окна и сел напротив посланника ада. В этот момент он понимал, что их беседу не услышит никто из соседей, что он может пока не беспокоиться о тех троих за дверью. Но лишь на то время, пока чёрт будет здесь. Нил Самуилович получил эту отсрочку и должен ею воспользоваться наилучшим образом.

– Я думаю, что у меня ещё есть дела в этом мире… – тихий голос Нила Самуиловича разительно отличался от громких реплик ничего не боящегося чёрта. Но привычки не так легко искоренить.

– Вы знаете, а вы в этом не одиноки. Практически все, с кем мне приходилось иметь дело, считали точно так же. Даже больше, мы можем спросить любого, и я уверен, он скажет, что у него есть ещё здесь дела. – Чёрт так вальяжно устроился на табуретке, будто под ним было по меньшей мере роскошное мягкое кресло.

– Нет, вы меня не совсем поняли. Коль мне суждено уйти… – Нил Самуилович запнулся на миг, – уйти туда, то я бы хотел постараться сделать здесь как можно больше, чтобы спасти других.

– О! Это похвально, – с иронией воскликнул его собеседник. – Но вы отдаёте себе отчёт, что вся эта ваша благотворительность всё равно не поможет вам, если вы подпишете со мной договор? Иначе зачем мне вам помогать?

– Конечно.

– Тогда я вас совершенно не понимаю… – чёрт встал и в упор посмотрел на Нила Самуиловича. Затем махнул рукой. – Ладно. Если вы знаете о последствиях, то дело лишь за формальностями. Что вы желаете? Эти, – он кивнул в сторону входной двери, – не проблема. Но вы ведь хотите чего-то большего, верно?

– Отчасти – да, – согласился Нил Самуилович. Он тоже встал и повернулся лицом к окну, глядя на застывшие в воздухе снежинки. – Я всего лишь хочу прожить отведенный мне здоровьем срок и не зависеть от желания таких гостей. Всё остальное я сделаю сам, без вашей помощи.

– Больше ничего? Ведь это такая малость…

Нил Самуилович развернулся:

– Больше – ничего, – внезапно окрепшим голосом ответил он.

– Хорошо-хорошо! Дело ваше. Тогда меня интересуют детали: у вас есть пожелания на сей счёт? Мешающие вашей жизни люди должны погибать, просто исчезать, никогда не задумываться о вас?..

Нил Самуилович перебил его:

– Нет, пускай они живут. Пусть всё будет как можно ближе к обычной жизни. Пусть только меня не смогут убить и… – он запнулся: – Вы можете дать мне бумагу, которая будет выпроваживать таких гостей восвояси? – он тоже кивнул на дверь.

– Бумагу? Выпроваживать? Да пожалуйста. Но не сложно ли это всё?

– Мне бы хотелось как можно меньше повлиять на ход моей жизни и жизни остальных людей.

– Ну, вы всё равно повлияете. Самим своим существованием.

– Это – необходимость.

– Ладно, уговорили, – согласился чёрт. – Какую бумагу вы хотите?

Прямо из воздуха перед ним возник белый лист и ручка с чернильницей.

– Позвольте, я сам напишу, – Нил Самуилович взял у него письменные принадлежности и быстро, размашисто набросал текст на листе.

Чёрт принял бумагу и бегло пробежал глазами написанное.

– «…уйдут ни с чем», – закончил он. – Да вы почти поэт! Так что, вам только этих троих убрать?

– Там ниже ещё несколько слов, – указал Нил Самуилович.

Чёрт взглянул на бумагу снова.

– Ах, да, под пальцем. «И каждый раз да будет так!» – теперь медленно и вслух прочёл он. – Ага!

Он ещё раз просмотрел текст, затем аккуратно сложил лист и передал его обратно человеку.