Графиня Листаль

Перед ним как видение мелькнула прелестная белокурая головка, которая глядела на него и взгляд которой, казалось, молил его о прощении.

Несчастный вскричал, ломая руки:

— Я не могу!

— Берегитесь, сказал следователь, ваше молчание может иметь для вас ужасныя последствия… Если вы не представите никакого оправдания вашего поступка, то мы принуждены будем начать сами искать. Имели ли вы какую нибудь причину ненавидеть Эдуарда Стермана?

— До тех пор, нет! сказал Бланше.

— Что это значит "до тех пор"?

Пьер опять замолчал.

— Не было–ли у вас с ним какого–нибудь спора, ссоры? Не оскорбил ли он вас?

— Нет, отвечал Бланше, я его едва знал.

— Знали–ли вы, что найдете его в павильоне?

Бланше думал, и молчал.

Терпение следователя было неистощимо.

— Пьер Бланше! сказал он.

Обвиненный взглянул на него.

— Знаете–ли вы, что можно подумать после вашего отказа отвечать?

Бланше вопросительно поглядел на него.

— В павильоне были ценныя вещи, между прочим шкатулка с драгоценными камнями… Можно подумать, что вашим намерением было воровство… и что убийство было только последствием этого первоначальнаго плана…

При этих словах Бланше вскочил с места.

— Воровство! вскричал он… я вор! О! Вы этого не думаете… Я честный человек: все скажут вам это…

— Тем не менее, прервал следователь, вы убили Эдуарда Стермана.

— Ну, да! я убил его! вскричал Бланше, вне себя… и я имел на это право. Я убил его… потому что…

— Потому что?..

Но Бланше опять замолчал, его язык отказывался произнести слова, которыя должны были его спасти.

— Где моя жена? неожиданно спросил он.

— Я ее еще не видел, отвечал следователь, но почему вы об этом спрашиваете?

— Сударь, сказал Бланше, вы должны считать меня негодяем, недостойным сострадания… Ну! тем не менее я прошу у вас одной милости… не спрашивайте меня еще. Я обещаю, я клянусь… и, прибавил он печально, как я ни кажусь вам преступен, но вы можете верить моему слову… я клянусь сказать истину, но…

— Но?

— После того как вы сначала допросите мою жену… Призовите ее, поговорите с ней, спросите ее, что она знает об этой ужасной драме, и когда вы выслушаете ее, я скажу в свою очередь… и вы все узнаете.

— Это ваше последнее слово? спросил Ломонье, вы отказываетесь говорить прежде чем я допрошу вашу жену?

— Я вас умоляю исполнить мою просьбу. Повторяю вам, что не смотря на мое преступление, я честный человек… Вы поймете все. Сделайте, что я вас прошу и хотя бы мне пришлось положить голову на эшафот, я все–таки до глубины души буду вам благодарен за то, что вы для меня сделаете….

По прежнему безстрастный следователь следил взглядом за различными выражениями лица обвиненнаго.

— Вы даже отказываетесь, сказал он, описать подробности сцены, вследствие которой Стерман был убит?…

Бланше молчал.

— Я вас отправлю обратно в тюрьму… через два часа я вас снова призову. Идите и помните, что от искренности вашего признания и от вашего раскаяния зависит тот приговор, который будет произнесен над вами… Ваша судьба в ваших руках. Ваша ответственность ужасна… подумайте об этом, я разсчитываю на вашу откровенность…

Бланше встал и, опустив голову, покорно слушал слова следователя.

— Я поклялся, сударь, повторил он и сдержу мою клятву.

Ломонье передал обвиненнаго в руки жандармов.

Пьер Бланше был снова отведен в тюрьму.

Там он сел, держась за голову руками, и стал думать.

Очевидно, Мэри все разскажет. Она могла позволить увлечь себя, могла сойти с пути истиннаго, но она добра, она чувствовала к нему если не любовь, то дружбу.

К тому же так ли она виновна, как это показалось сначала? Не ошибся ли он?

Конечно, ея неблагоразумие было очевидно! Выражения письма Эдуарда положительны, но тем не менее сомнение закрадывалось в душу несчастнаго, так приятно сомневаться в том, что заставляет страдать.

— Она еще ребенок, шептал он. Она даже не сознавала пропасти, в которую падала.

Он жалел ее, он почти боялся того волнения, которое она должна была испытать очутившись лицом к лицу со следователем.

Она смешается, не будет сметь говорить.

Может быть, она даже будет стараться лгать. Тем не менее она поймет, что только ея признание может спасти ея мужа. Она сделает все на свете, чтобы спасти его от смерти, от позора.

Прошло два часа.

Дверь тюрьмы отворилась.

Пьера снова позвали к следователю.

Несчастный чувствовал, что силы оставляют его. Вероятно он очутится лицем к лицу с нею, с несчастной женщиной, которая была принуждена сделать такое ужасное признание…

Минуту спустя Пьер был у следователя, и с любопытством спрашивал его взглядом.

Следователь был один.

— Ну что? спросил Бланше.

— Я спрашивал вашу жену, сказал следователь, и не понимаю причины вашей настойчивости….

— Но ведь она говорила? Что она вам сказала?

— Она сказала, что напрасно ждала вас всю ночь и что ей положительно неизвестно ничего, что произошло.

Бланше вскрикнул и упал без чувств.

Следствие шло своим чередом.

Пьер молчал, и напрасно старалось правосудие открыть причину преступления.

Напрасно следователь напоминал Пьеру данную им клятву показать всю правду после того как будет допрошена его жена.

Пьер отказался отвечать.