Граф Таррагона

– Да хрен его знает… – зевнул де Леви. – Нам-то, по большому счету, какая разница… – он кивком головы указал на кувшин с вином – Рамон хохотнул и снова принялся разливать терпкое и кисловатое андалузское вино. Филипп взял в руку стакан, понюхал его и произнес. – Никак не могу привыкнуть к местным винам. Они, вроде, и хорошие, но больно уж… – он замялся, пытаясь подобрать сравнение.

– Они, дон Робер, как наши женщины – ядреные! – нашелся, что сказать, Рамон.

– Вот-вот, именно, ядреное… – засмеялся Филипп. – Так вот, давай-ка, братец Рамон, вернемся к нашим баранам!

– К каким, таким, баранам? – Тот вытаращил глаза.

– Прости, это образное выражение… – Филипп похлопал его по плечу. – Вернемся к Таррагону. Там сейчас полнейшая каша и неразбериха. Мусульмане, вроде, пытаются устроить у себя что-то наподобие мелкого княжества, местные христиане, их вы зовете мозарабами, побаиваются, как бы их под шумок не порезали, и посматривают по сторонам, кидая взоры то на Арагон, то на графа Барселоны, евреи, – де Леви хмыкнул, – с этими пока неясно, хотя от погромов и они не защищены, это уж точно!

– А-а-а, – закивал головой Рамон, – а тут, значит, мы как!.. – и он ударил кулаком по столу.

– Не совсем… – Филипп поправил его. – Почти, но не совсем. У меня, – он почему-то посмотрел по сторонам с опаской, – есть одна малюсенькая зацепочка. – Его голос перешел на шепот. – Был у меня один наставник во Франции. – Он перехватил взгляд Рамона, который уже совершенно запутался и смотрел на него осоловевшим от мыслей и вина взглядом. – Он мавр, из местных. Учил меня умению управляться с конем и рубиться на мечах, да и вообще с оружием управляться…

– Ничего не понимаю… – признал Рамон и обреченно взмахнул рукой. – Запутался…

– Раз ты запутался, друг мой Рамон, значит и почти, надеюсь, никто в Испании не сможет догадаться о нашей цели. – Филипп немного успокоил его. – Его звали Билал. Он, поговаривали, был очень важным и благородным среди своих… – де Леви расстегнул ворот своей рубахи и показал Рамону ладанку, подаренную ему когда-то мавром. – Он меня принял и прикипел ко мне душой, почти как к сыну, которого у него не было, – Филипп погрустнел, вспомнив о нем, – и, наверное, уже никогда не будет. – Он мне сказал, что когда-нибудь эта ладанка мне еще сослужит добрую службу…

– И? – Рамон даже привстал в ожидании чего-то удивительного.

– Он был местным властителем Таррагона. Его род идет от какого-то там пророка, в общем, очень знатный род… – он спрятал ладанку. – А я, как его сын и наследник, – он сделался серьезным, посмотрел на Рамона и прибавил, – эту ладанку передают от отца к сыну. Она – что герб для нас…

– Обалдеть… – Рамон повалился на скамью. – Вы, выходит, ихний король?!

– Что-то в этом роде, только у них не бывает королей… – засмеялся де Леви.

– Прости меня, Робер, за сомнения… – наемник задумался, потом, обрадовался чему-то, хлопнул себя по лбу и с радостным видом заявил. – Вспомнил! Кажись, и в правду был где-то на юго-востоке один знатный мавр и его звали Билал! Но, – тут Рамон нахмурился, – правил ли он в Таррагоне, не уверен. Да и было это давно, лет, этак, пятнадцать назад…

Филипп погрустнел и ответил:

– Помолимся, чтобы мой мавр Билал был именно им, да и родом из Таррагона… – В это время в палатку вошла Изабелла. Де Леви жестом показал Рамону, что на сегодня все разговоры закончены, а ему пора оставить их наедине.

– Ой, что-то я засиделся у вас… – спохватился наемник, встал и, неуклюже поклонившись жене Филиппа, вышел из палатки.

Она испуганно посмотрела на Филиппа и произнесла:

– Филипп, прости, но я случайно услышала часть разговора…

Он пожал плечами, усмехнулся, покачал головой и ответил:

– Ох, Изабелла, а подслушивать нехорошо… – рыцарь увидел испуг на ее лице, взял за руку, посадил к себе на колени и, нежно поцеловав в шею за ушком, прибавил. – Ты забыла, но меня зовут Робер…

– Но сейчас же никого нет рядом… – она томно задышала, наслаждаясь ласковыми касаниями его губ.

– А, вдруг, ты забудешь и позовешь меня прилюдно?.. – произнес он шепотом, продолжая скользить губами по шее Изабеллы. Он почувствовал губами биение ее жилки, уткнулся носом в ее чудесные густые волосы и втянул ноздрями запах любимой. Волосы ее пахли свежестью ромашки и еще каких-то трав, создавая упоительный и головокружительный аромат. – Не забывай об этом…

– Я буду помнить… – срывающимся голосом ответила она, обнимая его голову своими нежными руками. – А, это правда?..

– О чем ты?.. – рассеянно спросил Филипп.

– Что ты его сын? Сын мавра…

– Он принял меня, как сына. – Ответил ей рыцарь. – Его сердце открылось мне, и я принял его с чистотой и искренностью. В чем-то, – он задумался, – Билала можно считать моим родителем…

– Слава Господу… – облегченно выдохнула Изабелла. – А то не хватало, чтобы мой муж был полукровкой…