Граф, Мак и Стром

Девушка ухватила поудобнее миску, в которой орудовала пестиком, и прижала шнур к полу босой ногой с педикюром черного цвета.

Григ потянул шнур, вбил последний гвоздь и выпрямился.

На полу большой комнаты красовалась большая пентаграмма, вокруг которой ровным кругом выстроились тринадцать «жертвенных чаш».

— Ты уверен, — с легким сомнением поинтересовалась Лера — что вызывать его нужно днем?

* * *

В нашем мире нет магии. Это всем известно. Поэтому в нем все решают деньги. Или сила. Или связи. Короче то, чего не было ни у Грига ни у Дрона ни у Леры. Магии нет. Поэтому тем, кто хотел бы однажды взмахнуть волшебной палочкой и произнести заклинание нет ни малейших шансов получить хоть что-то кроме диагноза у психиатра. Однако троих друзей, собственно, на почве увлечения магией, колдовством и прочей эзотерикой и сдружившихся, возможность прослыть «теми самыми психами» не останавливали.

Они пробовали деревенские заговоры и нумерологические формулы, искали магические предметы в антикварных лавках и на рыночных развалах, шаманские практики и колдовские ритуалы, вычитанные в потрепанных книжках с мягкими обложками и желтыми страницами.

Они перепробовали почти все.

Григ, как самый отчаянный, даже пытался продать жареного гуся на перекрестке в полночь. Никто не пришел. Наверное потому, что гусь был зажарен не заживо.

Лера один раз связалась с сатанистами, которые оказались просто придурками, в результате ей пришлось убегать от них голышом по ночному кладбищу.

Дрон пробовал «расширить сознание» и с трудом отвязался от наркополицеских.

Наверное, они бы бросили это безнадежное занятие по поиску магии в немагическом мире, если бы…

Если бы оно было безнадежным.

Магия на Земле — была.

И в тайнике под ванной они хранили редкие — но существующие — доказательства этого.

Потертое серебряное кольцо с полустертым узором и выпавшим из оправы камнем. У того, кто надевал кольцо на палец левой руки, тут же переставали болеть зубы.

Самовнушение?

Круглый полупрозрачный камушек тускло-желтого цвета. Камень мгновенно останавливал кровотечение из более-менее глубокой раны.

Случайность?

Несколько фотографий, на которых, на фоне обычной комнаты, смутно белело полупрозрачное пятно, слишком похожее на привидении, чтобы быть чем-то еще.

Брак?

И, самое главное — оловянная пластинка формой и величиной с серебряный рубль дореволюционных времен. На пластинке находился ряд значков, похожих на буквы, и складывающихся в непонятную надпись. Непонятную еще и потому, что таких значков не было ни в одной из известных письменностей. Друзья надеялись, что эта пластинка пришла из другого мира или из времен, когда на земле существовали другие цивилизации, ранее забытые.

Григ побывал во многих библиотеках Москвы, пытаясь разузнать, что же это за значки такие. Иногда — очень редко, но все же — ему удавалось находить смутные упоминания о цивилизациях, разрушившихся еще тогда, когда атланты — если они, конечно, существовали — были еще дикарями, прятавшимися в лесах своего острова. Чаще, конечно, такие упоминания были плодом больного воображения автора, однако небольшие крупинки настоящих свидетельств того, что происходило на Земле сотни тысяч лет назад, все-таки всплывали со страниц пожелтевших книг.

В одной из таких книг, с ятями и ерами, Григ отыскал записанный рассказ старого сибирского шамана.

О том, как призвать в этот мир одного давным-давно забытого бога.

* * *

— Олязг, — проговорил Григ, выкладывая в «чаши» растертый порошок, — бог войны народа, чье имя забыли еще до прихода ледника. Он не дьявол…

Лера поежилась, вспомнив ночное кладбище.

— …и вызывать его нужно именно днем. Самое удачное время — полночь.

Григ принялся разливать по чашам человеческую кровь из пластикового пакета.

— А этот Олязг не обидится, что мы воспользовались просроченной кровью? — поинтересовался Дрон.

— Она не просроченная, Саня просто списал ее на своем донорском пункте как просроченную, а так она почти свежая… Лера, давай.

Девушка поместила в центр пентаграммы толстую белую свечу и подожгла ее зажигалкой.

Григ несколько раз вздохнул, прогоняя мандраж. Последний этап.

Он поднял листок с заклинанием к глазам…

— Григ, а ты уверен, что Олязг сможет выполнить наше желание?

— Конечно, сможет. Он же бог.

Три друга хотели стать магами. Настоящими магами.

— Нет, я имею в виду, ведь сила бога — в количестве поклоняющихся ему. Что если у него и сил-то никаких не осталось?

— Тогда мы найдем ему последователей.

— А если… — у Леры, похоже, мандраж выражался в словоизвержении — А если он не захочет возвращаться?

— Чего это он не захочет? Любому богу нужны поклоняющиеся ему. Ему поклоняются, он получает силы, за это выполняет просьбы поклоняющихся. Все просто.

— А если он нападет на нас? Он же бог войны. Решит, что мы его враги и нападет.

— Лера, пентаграмма его не выпустит.

Григ поднял листок с заклинанием…

— Почему, кстати, это — пентаграмма? — влез с вопросом Дрон — У нее же не пять лучей.

— Да какая разница?! Как мне ее называть? Хрензнаетсколькограмма?

— Григчик, — умильно захлопала ресницами Лера, — можно еще один, последний вопросик?