Читаем Граф М.Т. Лорис-Меликов и его современники полностью

Вот вкратце программа, заявленная новым министром внутренних дел. Всякий может рассуждать об этой программе по-своему: одни найдут ее очень неудовлетворительною, другие очень широкою; но никто, я думаю, не усомнится в том, что в ней видно искреннее желание сделать что-нибудь полезное для России в духе именно начал, положенных в основании новых реформ. Если бы такое же отношение к новым реформам было с самого начала их появления до настоящего времени, то не потрачено бы было для России так много дорогого времени на бесполезную борьбу с новыми идеями, борьбу, которая велась во имя отживших порядков и личных интересов. Новый министр внутренних дел хорошо делает и то, что немедленно по вступлении своем на этот пост объявляет свою программу. Всякий видит, чего он хочет, к чему будет стремиться, следовательно, никто не будет обманываться в своих ожиданиях, а потом впоследствии никто не будет заподозривать в деятельности министра разных хитростей и лавирования, как это бывает зачастую. Мы, представители печати, прежде всего, конечно, желали бы совершенного освобождения печати от ведения администрации и предоставления преступлений печати преследованию и рассмотрению исключительно суда, на основании твердого закона; но так как этого, по-видимому, не предвидится, по крайней мере, г. министр ни одним словом не обмолвился, чтобы на что-нибудь подобное можно было надеяться, то мы могли бы удовольствоваться и теми облегчениями, которые обещает печати граф Лорис-Меликов, если бы были уверены, что он не оставит никогда поста министра внутренних дел, и если бы у нас не существовало уже устава для печати, очень тяжелого, предоставляющего печать в полное, совершенно бесконтрольное, произвольное усмотрение администрации. Граф Лорис-Меликов, по тем или другим личным соображениям, может, по истечении известного времени, пожелать оставить свой пост, устав же о печати останется. Очень возможно, что другой министр будет иметь другой взгляд на прессу, и все данные графом Лорис-Меликовым льготы прессе исчезнут вместе с ним. Поэтому, если нынешний г. министр внутренних дел и не намерен сделать что-нибудь прочное для прессы, т. е. выработать для нее новый устав, то было бы желательно, чтобы, по крайней мере, пересмотрен был старый устав и из него вычеркнуты были те параграфы, которые очень нередко превращают всю текущую прессу в сплошное орудие лжи, а также и те, которые угрозою тяжких кар, не слыханных относительно печати ни в одной стране, препятствуя правильному развитию и действию текущей прессы, делают, сверх того, появление отдельных сочинений по вопросам общественным, политическим, социальным и т. д. почти что невозможным.

Несколько слов по поводу вопросов злобы дня // Отечественные записки. 1880. № 10. С. 140—141.

№ 58

ЛОРИС-МЕЛИКОВ И АЛЕКСАНДР II О ПОЛОЖЕНИИ РОССИИ

20 сентября 1880 года гр. Лорис-Меликов отправил из Петербурга в Ливадию императору Александру II собственноручно написанный им доклад о политическом состоянии России в сентябре 1880 года. Этот доклад Александр II прочитал с живейшим интересом, о чем свидетельствуют сделанные им многочисленные пометы. Воспроизводим текст доклада, отмечая разрядкой подчеркнутое Александром II и печатая на полях сделанные им пометы669.

Ливадия, 24 сентября 1880 г.

Благодарю за первое письмо, которое ожидал с нетерпением.

А.

Со дня выезда моего из Ливадии и до настоящего времени я не представлял Вашему Императорскому Величеству подробных сведений о положении дел, так и по сложности занятий, поглощающих, на первых порах вступления в многотрудную должность, весь мой досуг.

Ныне, выслушав подведомых мне начальников отдельных частей и ознакомясь с происхо-

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии