Готы

Правда, данная версия, изображающая земельную реформу Одоакра некоей «прелюдией» к средневековому крепостному праву, не соответствует, к примеру, точке зрения Гиббона, ссылающегося на свидетельства папы римского Гелазия, современника и подданного Одоакра: «…папа Гелазий <…> утверждает, впадая в сильное преувеличение, что в Эмилии, Тоскане (Тускуле, т. е. Этрурии. – В.А.) и соседних провинциях население почти совершенно вымерло. Римские плебеи, получавшие свое пропитание от своего повелителя (императора Запада, пост и титул которого был теперь упразднен. – В.А.), погибли или исчезли, лишь только прекратились его щедрые подаяния; упадок искусств довел трудолюбивых граждан до праздности и нищеты, а сенаторы <…> были способны равнодушно взирать на разорение отечества, оплакивали утрату личных богатств и роскошной обстановки. Из их обширных имений, когда-то считавшихся причиной разорения Италии (а не из наделов римских свободных и полусвободных земледельцев, как считал Шрайбер. – В.А.), третья часть была отобрана в пользу завоевателей. К материальным убыткам присоединялись личные оскорбления; сознание настоящих зол становилось еще более горьким из опасения еще более страшных несчастий; а так как правительство (Одоакра. – В.А.) не переставало отводить земли (приналежавшие сенаторам. – В.А.) для приходивших толпами новых варваров, то каждый из сенаторов (а отнюдь не свободных и полусвободных италийских земледельцев. – В.А.) имел основание опасаться, чтобы руководившиеся личным произволом межевщики не приблизились к его любимой вилле или к самой доходной из его ферм» (Гиббон).

Кто тут прав – Шрайбер или Гиббон? Как всегда – темна вода во облацех…

Поскольку гунн по отцу Одоакр опирался в первую очередь на герулов и скиров и не предпринимал никаких враждебных действий против (Восточного) Рима, чьим наместником в Италии считался, Константинополю было непросто найти веский повод для военного похода против италийского «царька». Хотя такие планы хитроумные стратеги на Босфоре вынашивали со дня свержения жалкого Ромула «Августула», сразу же воспользоваться в этих целях Теодорихом Остготским оказалось невозможно. Ведь поначалу личные отношения между двумя «римскими патрициями» – Одоакром и сыном Тиудимира, служившими формально одному и тому же повелителю «воссоединенной Римской империи» Зенону, были вроде бы ничем не омрачены, в отличие от героических сказаний германского Средневековья (сложенных значительно позднее), упоминающих якобы исконную взаимную вражду между гунноскиром и остготом. Но Теодорих достаточно долго прожил в Царьграде, уже более 10 лет правил остготами в качестве царя, досконально изучил все хитрости и все коварство окружающих его народов и потому совместно с императором Зеноном и князем (царем) ругов Фавой (Фелефеем), изгнанным Одоакром из своего удела в Норике (присоединенным храбрым гунноскиром к Италии), нашел немало поводов добиться получения от императора приказа осуществить завоевание Италии. Как немало последующих завоеваний, оно официально считалось отвоеванием (Реконкистой, как сказали бы испанцы). И царь остготов, твердо намеренный захватить Италию в качестве добычи для своего народа, заявлял о себе как о послушном исполнителе императорского повеления (ибо «воистину, император – это земной Бог», как сказал вестготский «юдекс» Атанарих при виде василевса Феодосия Великого), думающем лишь о восстановлении «закона и порядка» в «страждущей под игом варваров» Италии. Как будто Одоакр правил Италией не в качестве законного наместника императора Зенона, чей профиль чеканил на своих монетах, имевших хождение по всей Римской империи, чье единство было восстановлено гунноскиром, пусть даже и от имени римского сената! И как будто сам Теодорих не был таким же «варваром» (на римской службе), как и Одоакр!..

Как писал Прокопий Кесарийский[498]: «…готы, поселившиеся с разрешения императора во Фракии, с оружием в руках восстали против римлян под начальством Теодориха, патриция, получившего в Византии (т. е. в Константинополе; сознательно архаизирующий свой язык, Прокопий употребляет древнегреческое название Нового Рима. – В.А.) звание консула. Умевший хорошо пользоваться обстоятельствами, император Зенон убедил Теодориха отправиться в Италию и, вступив в войну с Одоакром, добыть себе и готам власть над западной империей; ведь достойнее, говорил он, для него, тем более что он носит высокое звание сенатора, победив захватчика власти, стоять во главе всех римлян и италийцев, чем вступать в столь тяжелую войну с императором».